Российская история в зеркале изобразительного искусства. Императорский черноморский флот россии Какой флот был создан при екатерине 2
Получив базы для флота в Азовском море, Россия поспешила усилить военное присутствие в Черноморье. Однако турки не пропускали наши военные суда из Средиземного моря через Проливы. Оставалось строить корабли на месте. Эта задача затруднялась мелководностью Дона и его притоков, где располагались верфи.
Для постройки линейных кораблей более или менее годился только Днепровский лиман, где в 1778 году и заложили новый порт Херсон со стапелями.
В конце 1782 года Потемкин представил Екатерине план присоединения к России Крыма: «…Естли же не захватите ныне, то будет время, когда все то, что ныне получим даром, станем доставать дорогою ценою…» Общее командование флотом и армией на юге Светлейший князь предлагал взять на себя. Императрица согласилась со всеми пунктами.
8 апреля 1783 года Екатерина II ввиду постоянных нарушений Турцией условий договора подписала манифест «О принятии полуострова Крымского, острова Тамань и всей Кубанской стороны под Российскую державу» .
Вместе с Крымом Россия приобрела твердые позиции в Причерноморье и весьма выгодные морские торговые пути, экономика юга страны получила новые возможности для развития. Но обеспечить в полной мере стратегические позиции империи на юге мог только сильный военный флот. Создание Черноморского флота требовалось всемерно ускорить.
Заводимому на Черном море флоту была необходима хорошая, удобная во всех отношениях база. Таковой естественным образом стала Ахтиарская бухта в юго-западной оконечности Крыма. Командовавший русскими войсками на полуострове Александр Васильевич Суворов отмечал: «Подобной гавани не только у здешнего полуострова, но и на всем Черном море другой не найдется, где бы флот лучше сохранен и служащие на оном удобнее и спокойнее помещены быть могли». Императрица в одном из рескриптов писала: «Присоединение сея гавани поставляем Мы выше всякого сомнения или спора с чьей бы то стороны не было».
Еще в ноябре 1782 года в Ахтиарскую бухту вошли фрегаты «Храбрый» и «Осторожный», прибывшие из Херсона.
Берега бухты были пустынны, «все место было дико и покрыто мелким дровяным лесом и кустарником». О старожилах этих мест – греках, выведенных с полуострова за четыре года до этого, – напоминали лишь остатки небольшого селения, находившегося вблизи средневековой крепости в Инкермане, и пришедшие в запустение пещерные церкви Вознесения Господня, Cв. Георгия, Cв. Троицы, располагавшиеся возле небольших, уютных балок по берегам бухты.
На северном берегу бухты находилась татарская деревушка Ак-яр («Белый овраг») из 9 мазанок, жители которой разбежались при появлении русских. Фрегаты стали на якоря близ этого места, а в оставленных домах временно разместились их экипажи. Матросы построили для себя небольшую казарму, вырыли четыре колодца. В соседней балке провели килевание фрегатов – наклонили их на борт для очистки днища и киля от наросших ракушек и водорослей. В течение зимы экипажи кораблей промерили глубины бухты, составили ее описание и карту. Теперь, после проведенных обследований, сюда можно было перебазировать боевое ядро флота.
11 января 1783 года Екатерина II подписала рескрипт о введении должности командующего Черноморским флотом. Таким образом, этот день – 22 января по новому стилю – явился днем рождения Черноморского флота . Первый командующий флотом вице-адмирал Федот Алексеевич Клокачев проявил себя в Чесменском сражении, в чине капитана 1-го ранга командуя линейным кораблем «Европа», 7 лет возглавлял Азовскую флотилию. Он отличался личной храбростью и был не только опытным моряком, но и хорошим организатором.
Командующему необходимы были помощники. «Мы не преминем назначить и прочих флагманов в команду его», – говорилось в указе Екатерины. Поэтому сначала под команду Федота Клокачева отправились контр-адмиралы Томас Меккензи и Роберт Дугдаль, а следом за ними, по повелению Екатерины и решению Адмиралтейств-коллегии от 6 апреля, – капитан 2-го ранга Марко Войнович и его соратник по Архипелагу капитан 1-го ранга Панаиоти Алексиано.
В начале мая Клокачев получил ордер с предписанием принять под свое командование не только флот, но и Херсонские верфи, оказавшиеся в запущенном состоянии. Увиденную им в Херсоне картину Клокачев ярко живописал вице-президенту Адмиралтейств-коллегии графу И.Г. Чернышеву: «…корабли нашел в малом построении, паче что еще и недостаточно к строению всякого звания лесов… В проезд же мой довольно количество видел лесов, разбросанных при речках в воде, из которых от давнего лежания без бережения много совершенно сгнило. Был я во всех магазинах, чтобы видеть припасы, материалы, однако неожиданно сыскал почти порожние… словом сказать, сей порт нашел и в бедном, и в беспорядочном состоянии». Потемкин писал Екатерине, что один мастер корабельный – честный человек, прочие все были воры.
Императрица предписывала к началу 1783 года закончить постройку семи линейных кораблей, но на стапелях в Херсоне находились всего лишь два (31) . Заложенный еще в 1778 году херсонский первенец, 60-пушечный линейный корабль «Святая Екатерина», из-за затянувшихся сроков строительства сгнил и был, в конце концов, разобран прямо на стапеле.
Другой корабль (названный потом «Слава Екатерины»), заложенный 26 мая 1779 года, стоял с наполовину прогнившей обшивкой. Руководил строительством талантливый корабельный мастер С.И. Афанасьев, но из-за плохой организации работ выпуск корабля затянули на целых 4 года (32) . «Доношу, что первый корабль спустится «Слава Екатерины», – восторженно сообщал Потемкин Екатерине 1 июня из Херсона, – позвольте мне дать сие наименование, которое я берусь оправдать и в случае действительном».
Командиром Херсонского порта Потемкин временно назначил только что произведенного в капитаны 1-го ранга Марко Ивановича Войновича, «известного храбростью и честностью, командира строившегося корабля «Слава Екатерины» (историк А. Соколов).
Канцелярская работа в конторе Марко Ивановичу, боевому офицеру, была тягостна, он даже слегка посетовал на свою участь в письме графу Чернышеву: «Вашему Сиятельству небезызвестно, что я определен командиром на корабль «Слава Екатерины», который однако ж еще на берегу; сверх того сижу здесь и за красным сукном подписываю указы, определения, промемории и кладу резолюции, да и разные подряды делаю; и хотя я никогда не думал матросскую свою любезную должность мешать с приказными хлопотами, но вижу, хотя и скучно, но не дурно знать, как поворачивать нашею братиею. Однако ж, со всем тем с нетерпеливостью ожидаю своего приемника капитана над портом, чтоб паки о любезном своем ремесле думать, к коему привык и которое для меня столь лестно».
На счастье Марко Ивановича, в конце июля его в Херсонском порту сменил прибывший по именному указу императрицы капитан 1-го ранга А.П. Муромцев. Войнович вернулся на прежнюю должность и принял участие в спешной достройке своего корабля – и 16 (27 по новому стилю) сентября в торжественной обстановке 66/68-пушечная «Слава Екатерины» была спущена на воду.
Но еще в начале месяца в городе стала распространяться чума. Интенсивность эпидемии в Херсоне была пока незначительной, но вице-адмирал Клокачев уже не решался отправлять корабль «Слава Екатерины», дабы исключить возможность занесения чумы в Севастополь.
В городе и на верфях был установлен карантин. Начали проводиться примитивные профилактические мероприятия. Эпидемия усиливалась. Несмотря на сложную военно-политическую обстановку, требовавшую продолжения строительства кораблей, Клокачев в октябре дал указание полностью прекратить работы и все силы бросить на борьбу с чумой. Однако вскоре после этого он сам скончался от болезни.
С прекращением работ все команды были выведены в степь. При катастрофической нехватке лекарей их функции принимали на себя командиры.
Доктор Э.В. Дримпельман ярко живописал картину происходившего: «Команда наша, пробыв в дороге целых два месяца и пройдя от Петербурга 1800 верст, прибыла наконец в Херсон. Уже за несколько верст до самого города дым и пар, застилавший на большое пространство небосклон, не предвещали ничего хорошего. Чем дальше мы подвигались, тем грознее становилось зрелище. Повсюду нагроможденные кучи всякого мусора, который надо было поддерживать в постоянном горении, чтобы посредством дыма и пара сколько-нибудь отнять у зараженной атмосферы злокачественную силу. Но все это нисколько не помогало: чума продолжала свирепствовать среди несчастного населения Херсона.
Мои спутники – команда моряков и рекрут – вступили в город. Был зделан смотр, и солдат разместили по квартирам. Меня назначили в устроенный в двух верстах от Херсона и определенный для приема зараженных карантин, в котором уже погибло несколько врачей.
Здесь увидел я страдание, отчаяние и уныние среди нескольких сот людей, положение которых настоятельно требовало сочувствия того, кто едва был в состоянии подать им помощь. Им нельзя было и помочь, так как болезнь уже слишком развилась.
Мои молодцы-рекруты, хотя большинство их прибыло в Херсон здраво и невредимо, все почти перемерли. Прибытие их совпало как раз с тем временем, когда поспевают арбузы, дыни, огурцы и другие произведения полуденной России; они продаются на Херсонском базаре в бесчисленном множестве и по невероятно низкой цене. Прелесть новизны и приятный вкус этих продуктов соблазняли новичков. У них началась диарея, которая в соединении с постигшею их чумою неминуемо должна была приводить к совершенному истощению».
Наконец, когда бедствие оставшихся в городе жителей достигло высшей степени от совершенного прекращения подвоза съестных припасов, Господь послал на помощь несчастным ангела-хранителя. К концу года чума начала отступать.
Вскоре карантин был окончательно снят. Все оставшиеся в живых люди выпущены из него и отправились по домам. Перед возвращением на место жительства все обмывались уксусом, а все платье было предано огню, чтобы снова не вызвать только что прекратившейся болезни.
Жизнь в Херсоне продолжилась, и можно было уже безбоязненно общаться. Офицеры переехали жить в город. Возобновились обеды и балы. А на квартирах Марко Ивановича Войновича и генерал-лейтенанта Ивана Васильевича Гудовича (впоследствии генерал-фельдмаршала) офицеры устраивали даже театрализованные представления.
За успешную деятельность в борьбе с эпидемией Марко Войнович в следующем году получил свою вторую орденскую награду – Св. Владимира IV степени. При этом он не забывал отмечать и своих подчиненных. В частности, объявил благодарность капитану Федору Ушакову:
Приказ командующего флотской дивизией Капитана 1 ранга М.И. Войновича с объявлением благодарности Ф.Ф. Ушакову за успешные мероприятия по борьбе с чумой.
По 6 пункту приписуемую от Господина Главнокомандующего за совершенное Господином Капитаном Ушаковым пресечение всекрайним и неусыпным его старанием по команде своей между служителями заразительной болезни искреннюю благодарность, похвалу. Что донесется и к главной команде с должною рекомендациею. О чем ему, Господину Ушакову, чрез сие и объявляется.
(Марк Войнович)
P.S. Установленный Господином Ушаковым по порученной ему команде к сбережению от заразы служителей порядок действительно состоит и употребляемые во всем означенном, как в описании изъяснено, к прекращению оной, способы производились; и ныне тож соблюдаются, в чем я и свидетельствую.
(Марк Войнович)
Вследствие этого рапорта указом от 22 сентября 1785 года Ушаков был награжден, как и Войнович, Св. Владимиром IV степени – это был его первый орден. Награждение дало заметный толчок дальнейшей карьере Федора Ушакова в Черноморском флоте.
Весной 1784 года, со сходом льда, капитан Войнович повел свой корабль «Слава Екатерины» из Херсона к морю. Два месяца потребовалось, чтобы провести корабль по мелководному фарватеру Днепра в Лиман. По Днепру могли пройти суда с осадкой не более 8 футов (2,4 м), но даже без артиллерии и оснастки «Слава Екатерины» имел осадку 16 футов (4,8 м), поэтому недостроенное судно на камеях (плотах), соединенных попарно канатами для подводки под днище корабля в целях его приподнятия, перевезли в Глубокую пристань под охрану Кинбурнской крепости. Здесь его дооснастили (наряду с традиционными прямыми парусами поставили новомодные косые) и установили вооружение: вместо полагавшихся по штату 30-фунтовых пушек посчитали возможным обойтись имевшимися в наличии 24-фунтовыми, которые «столь малую имеют разность, что с таковою же пользою в действии употребляемы быть могут».
В конце августа корабль «Слава Екатерины» в сопровождении фрегата «Херсон» появился перед турецким Очаковом в устье Днепра. Турки были поражены – они никак не ожидали, что на речной верфи возможно построить и затем провести по мелководью трехпалубное судно. Но времена были еще мирные, и очаковский комендант через своих обер-офицеров поздравил командира Марко Войновича с первым выходом в море столь блестящего корабля и даже разрешил нашим морякам отовариться в лавках крепости.
В последний день лета корабль вместе с фрегатом «Херсон» вышел в море и направился к берегам Крыма.
А 14 сентября «Славу Екатерины» с восторгом встречали жители Севастополя. Став на рейде, корабль гулко палил из пушек, на что ему радостно отвечали стоявшие в бухте фрегаты и береговые батареи. Горожане высыпали к деревянному причалу на Николаевском мысу (где вскоре появится пристань, которую назовут со временем в честь графа Войновича). Пристав на шлюпке к берегу, Марко Иванович поднялся по лестнице на площадку (будущую Екатерининскую площадь, ныне Нахимова) и торжественно рапортовал о прибытии командиру Севастопольского порта контр-адмиралу Фоме Фомичу Мекензи (33) – своему старому боевому товарищу по Архипелагу.
Началась непростая служба на Черном море. Постоянное ожидание нападения турок на Крым заставляло держать все наличные суда в боевой готовности и в крейсерствах. Плохое состояние кораблей, сильные штормы на море, недостаток в снабжении, отсутствие оборудованных баз, периодически вспыхивающие эпидемии чумы – все это требовало неусыпных забот и внимания.
Но были и светлые стороны. О житье-бытье в ту пору в Севастополе рассказывает Дмитрий Николаевич Сенявин (будущий знаменитый адмирал), бывший тогда адъютантом контр-адмирала Мекензи: «Зиму провели мы довольно весело. Адмирал назначил для благородного собрания большую пустую магазейну, все и скоро мы в ней к тому приготовили, музыка своя, угощение зделали дешевое, и мы три раза в неделю бывали все вместе.
В свободное время занимались разными охотами, имели хороших борзых собак… итак, день в поле, другой с ружьем за дичью или ловили рыбу неводом, удили наметом и острогою. На последние два средства потребна ловкость и искусство, а так как Севастополь издавна не был никем обитаем, то заливы его зделались убежищем рыбам и плавающим птицам, которых мы нашли в невероятном множестве.
Ко всему этому адмирал наш очень любил давать празднества и беспрестанно веселиться, что была также страсть его. В каждое воскресенье и торжественные дни у него обед, а ввечеру бал. Ни свадьба, ни крестины и даже похороны без присутствия его не обходились, везде он бывал, а потом у него все обедают и танцуют всегда почти до рассвета».
В июне 1785 года назначенный младшим флагманом Марко Войнович выходил во главе эскадры – корабль «Слава Екатерины» и 6 фрегатов – в четырехнедельное плавание для «экзерции» от Севастополя до Кафы (Феодосии), «а оттуда к противной стороне на вид мыса Хаджибея».
Новый, 1786 год всем обществом дружно и весело встречали у контр-адмирала, а 1 января у Марко Ивановича. Но 10-го числа произошло печальное событие: контр-адмирал Фома Фомич Мекензи неожиданно умер. (Недостаток средств, настоятельные требования жизни и службы, для удовлетворения которых Фома Фомич не жалел не только сил, но и отчасти своей репутации, не останавливаясь перед формальными упущениями для достижения лучших результатов, дали повод к обвинениям контр-адмирала в неправильном расходовании казенных сумм; все это преждевременно подорвало его здоровье.) Хоронили контр-адмирала, героя Чесмы и Патраса, «с большой церемонией и пальбой пушечной».
Новым командиром эскадры и Севастопольского порта стал капитан 1-го ранга Марко Иванович Войнович.
В порту было много работы по снаряжению кораблей и содержанию их в надлежащем порядке. Деревянная обшивка кораблей сильно портилась червями, и ее пытались защитить специальным составом. Судя по рапорту Войновича, результаты испытания защитного покрытия показались обнадеживающими: «…где массою мазан, весьма обшивка тверда и червоядия против прежде бывшего в некоторых местах на обшивке прибавления не было, и масса на оной держится весьма крепко».
Черноморское адмиралтейское правление на основании рапорта Войновича приняло определение: покрывать защитным составом все строящиеся на верфи Херсона суда корабельной эскадры при очередном килевании.
(1729 - 1796)- российская императрица, дочь принца Христиана Августа Цербст-Дорнбургского и княгини Иоганны Елизаветы Гольштейн-Готторбской (двоюродной тетки императора Петра III). По одной из версий ее настоящим отцом был князь Иван Бецкой, внебрачный сын Петра I.
При рождении будущая императрица получила имя Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербская. Когда Елизавета Петровна стала подыскивать невесту для Петра III (своего приемника), прусский король Фридрих Вильгельм II посоветовал ей обратить внимание на Софью Фредерику. В 1743 г. Софья Фредерика отправилась в сопровождении матери в Петербург. На императрицу невеста произвела благоприятное впечатление. Софья Фредерика приняла крещение под именем Екатерина Алексеевна, а в 1745 г. состоялась ее свадьба с наследником престола Петром III.
Вскоре отношения Елизаветы Петровны и Екатерины стали более чем натянутыми, так как Екатерина не раз принимала участие в дворцовых интригах. В 1754 г. Екатерина родила сына Павла, и это спасло ее от опалы, так как императрица не осмеливалась покарать мать будущего императора.
После смерти Елизаветы Петровны и восшествия на престол Петра III положение Екатерины стало угрожающим. В 1761 г. она родила мальчика от Григория Орлова, и Петр III принял решение заточить неверную супругу в монастырь. Это вынудило Екатерину пойти на переворот. 28 июня 1762 г. Петр III был низложен и убит.
Наступил век «просвещенного абсолютизма» Екатерины II. Он характеризуется распространением в высших слоях российского общества идей французского Просвещения - Вольтера, Дидро, Монтескье и Руссо. Опираясь на их идеи, Екатерина II разрушила церковно-патриархальный уклад и дала обществу светскую идеологию, под знаменем которой Россия существовала вплоть до революции 1917 г.
Свое правление Екатерина II начала с внутренних преобразований. Была учреждена Тайная экспедиция - высший орган политического надзора и сыска, реорганизован Сенат, упразднено гетманство на Украине, проведено отчуждение и передача государству монастырских земель. В 1763 г. в России были введены в обращение первые ассигнации (бумажные деньги), а также появились новые кредитные учреждения - Государственный банк и Ссудная казна. В том же году Екатерина II создала медицинскую комиссию и приказы общественного призрения, которые впервые стали заниматься вопросами общественного здравоохранения.
Внешняя политика России при Екатерине II отличалась особой активностью и была весьма эффективной. В 1768 г. Россия вступила в войну с Турцией, своим основным соперником на Черном море. В ходе этой войны сухопутные войска российской империи под командованием генерала-фельдмаршала Румянцева разгромили турок в битвах при Ларги и Кагуле (1770 г.). Одновременно военно-морской флот России под командованием адмирала Спиридова уничтожил турецкий флот в Чесменском сражении. В 1774 г. Турция признала себя побежденной. По мирному договору Крымское ханство становилось независимым (практически это означало установление протектората России).
Мирные соглашения 1774 г. не устраивали обе конфликтующие стороны. В 1787 г. началась вторая русско-турецкая война. В ходе этой войны русские войска под командованием выдающегося полководца А.В.Суворова одержали ряд блестящих побед: при Кинбурне, Фокшанах, Рымнике, были взяты крепости Измаил и Очаков. Русская эскадра под командованием адмирала Ушакова потопила турецкий флот в Керченском сражении и при Калиакрии. По новому мирному договору (1791 г.) Крым и Кубань отходили России, сухопутная граница между Россией и Турцией устанавливалась по реке Днестр.
Победоносной была и война с Швецией (1788 - 1790) г.г.). Российский флот под командованием адмирала Грейга нанес сокрушительное поражение шведскому флоту в сражение при Гогланде.
Территория Российской империи значительно расширилась. В результате раздела Польши между Россией, Австрией и Пруссией в состав России вошли Правобережная Украина, Западная Белоруссия, Литва и Латвия. На востоке началось освоение и заселение русскими Аляски и Калифорнии. К России отошли Алеутские острова. На юге были покорены и вошли в состав России города Дербент и Баку.
Особенность правления Екатерины II - демонстративный фаворитизм. Практически все фавориты Екатерины в той или иной степени вмешивались в политику, но открыто делали это только Григорий Орлов и Григорий Потемкин. Светлейший князь Потемкин до своей смерти в 1791 г. оставался правой рукой императрицы. По распространенной версии Потемкин и Екатерина II тайно обвенчались в Москве в 1775 г.
Все годы своего правления Екатерина II ощущала шаткость своих прав на престол. С соперниками она расправлялась беспощадно. По ее указанию был предан смерти Иван Антонович, низложенный и заточенный в Шлиссельбургской крепости еще Елизаветой Петровной. Трагичной была судьба некой княжны Елизаветы Таракановой, которая решила воспользоваться незаконным восшествием на престол Екатерины II. Заграницей она объявила себя дочерью Елизаветы Петровны. Екатерина II поручила Алексею Орлову выманить самозванку в Россию, и Орлову удалось это поручение выполнить. Тараканову заточили в Петропавловскую крепость. О ее дальнейшей судьбе известны три версии: она умерла от чахотки в 1775 г.; утонула в камере во время наводнения 1777 г.; пострижена в монастырь под именем Досифеи и умерла в 1810 г.
Наиболее серьезным потрясением трона стала крестьянская война под предводительством Емельяна Пугачева (1773 - 1774 г.г.), выдававшего себя за чудом спасшегося Петра III. Крестьянская война захватила огромную территорию: Урал, Среднее и Нижнее Поволжье. Только ценой огромных усилий правительственным войскам удалось разгромить восставших. Пугачева доставили в Москву и 10 января 1775 г. публично казнили.
С большой тревогой встретила Екатерина II Французскую буржуазную революцию. Россия вошла в антифранцузскую коалицию, но непосредственного участия в военных действиях не принимала.
Императрица Екатерина II умерла 6 ноября 1796 г. Существует версия, что ее либо отравили, либо закололи шпагой за запрет масонских лож. От Петра III у императрицы были сын Павел (наследник престола) и дочь Анна (умерла в младенчестве). От Григория Орлова - сын граф Алексей Бобринский, от Григория Потемкина - дочь Елизавета Темкина. Известны и другие имена нескольких нелюбимых и забытых матерью детей от фаворитов Ланского и Зубова.
Крымская война
Первая русская революция
Первая мировая война
Марко Войнович
Фёдор Ушаков
Павел Чичагов
Михаил Лазарев
Владимир Корнилов
Павел Нахимов
Андрей Эбергард
Александр Колчак
Роберт Вирен
Создание флота
В этом же году для непосредственного управления флотом в Херсоне было создано особое Черноморское адмиралтейское правление, устроенное наподобие петербургской Адмиралтейств-Коллегии, и был утвержден штат этого правления: председателем Адмиралтейского Правления был «флагман, командующий флотом из адмиралов или вице-адмиралов», и при нём капитан над портом из капитанов 1-ранга. Членами правления были обер-кригс-комиссар, цейхмейстер, казначей и контролер. Центральными органами управления были Канцелярия при правлении и шесть экспедиций Кригсрехтских дел, Экипажская и интендантская, Контрольная, Казначейская, Комиссариатская и Артиллерийская. Всего по штату 1785 г. в Правлении и Экспедициях должно было состоять 145 человек, с годовым жалованием 17758 рублей 50 копеек [ ] .
В этом же году был утвержден и первый штат Черноморского флота в составе 12 линейных кораблей , 20 фрегатов , 5 шхун , 23 транспортных судов , личного состава - 13,5 тысяч человек.
Позднее [когда? ] сюда же прибыли 17 кораблей вновь созданной Днепровской флотилии , уже успевшей в 1788 году разгромить османский флот под Очаковым .
Председателем Адмиралтейского правления в 1792-1799 был Н. С. Мордвинова .
Парусный флот - развитие и боевое использование
В войне ярко проявилось флотоводческое искусство контр-адмиралов Джон Пол Джонса , Нассау-Зигена , Н. С. Мордвинова , М. И. Войновича и Ф. Ф. Ушакова .
Русско-турецкая война 1806-1812
В 1807 году эскадра под командованием вице-адмирала Д. Н. Сенявина , действуя в Эгейском море , разгромила турецкий флот в Дарданелльском и Афонском сражениях .
Русско-турецкая война 1828-1829
Черноморский флот содействовал наступлению войск на Балканском и Кавказском театрах военных действий. Неувядаемой славой покрыл себя бриг «Меркурий» , одержавший победу в бою с двумя турецкими линейными кораблями. В период командования ад. Лазарева М.П., к середине XIX века Черноморский флот был лучшим парусным флотом в мире и включал 14 парусных линейных кораблей, 6 фрегатов, 4 корвета , 12 бригов , 6 пароходофрегатов и др.
Крымская война
Крымская война 1853-1856 велась Россией с коалицией Франции , Османской империи, Великобритании и Сардинии за господство на Балканах , в бассейне Чёрного моря , на Кавказе .
Таким образом, вплоть до конца 90-х годов Черноморский флот располагал куда более полноценными линкорами, чем Балтийский, и всего к началу XX века в составе Черноморского флота было уже 7 эскадренных броненосцев, 1 крейсер, 3 минных крейсера , 6 канонерских лодок , 22 миноносца и др.
1905-1907
В 1905 году на флоте имели место беспорядки на броненосце «Князь Потёмкин-Таврический» и крейсере «Очаков» (Севастопольское восстание).
По состоянию на 1906 год ЧФ состоял из: 8-ми броненосцев («Чесма», «Синоп», "Екатерина II, «Георгий Победоносец», «XII Апостолов», «Ростислав», «3 Святителя», «Пантелеймон»), 2-х крейсеров («Кагул» и «Очаков».), 1-го крейсера («Память Меркурия»), 3-х минных крейсеров («Капитан Сакен», «Гридень», «Козарский».), 13-ти эскадренных миноносцев, 10-ти миноносцев, 2-х минных транспортов, 6-ти канонерских лодок и 10-ти транспортов. Строились 2 эскадренных броненосца («Евстафий» и «Иоанн Златоуст») и 4 минных крейсера типа «Капитан Баранов» .
К середине 1914 года была одобрена и утверждена «Программа нового усиления Черноморского флота», предусматривающая строительство четвёртого линкора из серии «Императрица Мария» - Император Николай I , 2-х лёгких крейсеров типа «Светлана» («Адмирал Истомин», «Адмирал Нахимов»), 8-ми эскадренных миноносцев типа «Новик» , а также 6-ти подводных лодок, в дополнении к предыдущим программам .
7 (20) октября 1916 года на линкоре «Императрица Мария» произошёл взрыв порохового погреба , корабль затонул (225 погибших, 85 тяжелораненых) . А. В. Колчак лично руководил операцией по спасению моряков и тушению пожара, он сильнейшим образом переживал за случившееся .
Вступление в строй новых линейных кораблей позволило флоту установить блокаду угольного района в Анатолии (порты Зунгулдак , Козлу, Эрегли , Килимли), служившего единственным источником местного угля для Константинополя, а также турецкого флота и железнодорожного транспорта . К октябрю подвоз угля из Зунгулдака в Константинополь практически прекратился. Блокада привела к резкому сокращению операций турецкого флота, в том числе прекращению тральных работ в устье Босфора . Из-за отсутствия угля в 1917 году «Гебен » ни разу не вышел в море .
С 1914 по 1917 годы Черноморский флот активно содействовал сухопутным войскам Кавказского фронта на приморских направлениях (подвоз продовольствия и боеприпасов, высадка десантов и т. д.). На протяжении всего 1916 и вплоть до весны 1917 года шла активная подготовка к Босфорской операции .
По мнению некоторых исследователей, активная и грамотная деятельность А. В. Колчака по минированию выхода из Босфора и порта Варна , привела к установлению полного господства Черноморского флота и «ни одно неприятельское судно» вплоть до лета 1917 года не появлялось в акватории Чёрного моря .
После Октябрьской революции. Ликвидация флота
Несмотря на разложение дисциплины, к концу 1917 года Черноморский флот оставался грозной силой - только в Севастополе на кораблях и в крепости находилось 2294 офицера и 25028 матросов и солдат. . К этому моменту на иных кораблях сложились отношения, мало чем отличающиеся от отношений в преступных сообществах .
По Брестскому мирному договору база флота в Севастополе и полуостров Крым не подпадали под территории, отходящие под контроль Центральных держав , однако позднее Крым был включён в сферу интересов Германии по секретному соглашению с Австро-Венгрией, подписанному 29 марта 1918 года в Бадене . Воспользовавшись как предлогом для вторжения в Крым тем, что сухопутные отряды, состоящие из матросов Черноморского флота, вступили в бои с продвигающимися по Украине германо-австрийскими войсками, Германия начала вторжение в Крым 18 апреля 1918 года. 22 апреля 1918 года Народный комиссар иностранных дел Советской России Г. В. Чичерин направил ноту протеста германскому правительству: «Продвижение в Крым является существенным нарушением Брестского мира, так как является вторжением в пределы Советской Республики. Вторжение угрожает нашему Черноморскому флоту, что может повести к столкновениям, вызываемым интересами самосохранения флота…», на что посол Германии в Москве граф Мирбах ответил: «Императорское правительство считает себя вынужденным, ввиду нападения флота из Севастополя против Херсона и Николаева, продвинуть туда войска и занять Севастополь» .
Хотя ещё 22 марта 1918 года коллегия наркомата по морским делам подготовила для советского правительства доклад в котором предлагалось принять меры к переводу флота из Севастополя в Новороссийск и к уничтожению того имущества, которое вывезено быть не может, никаких мер для реализации этих предложений советское руководство не предприняло.
29 апреля 1918 г. командующий флотом контр-адмирал М. П. Саблин отдал приказ о переводе флота в Новороссийск . Для того, чтобы уберечь корабли от огня немецкой артиллерии Саблин дал распоряжение поднять на кораблях флаг украинских националистов, но бригада эсминцев и ряд других кораблей отказались выполнить это распоряжение . 29 апреля в 23:30, первая группа кораблей Черноморского флота начала прорыв в Новороссийск. 30 апреля Севастополь покинули основные силы, в том числе линкоры «Воля » (бывший «Император Александр III») и «Свободная Россия » (бывшая «Императрица Екатерина Великая»).
23 мая 1918 года немцы потребовали возвращения флота в Севастополь, угрожая в противном случае возобновлением наступления. Это наступление началось 9 июня, причём снова было выдвинуто требование о переводе кораблей из Новороссийска в Севастополь. Не имея возможности противостоять немецкому наступлению, и не имея сил воевать с немцами Советское правительство ещё 6 июня по приказу Ленина решило затопить корабли в Новороссийске: «Ввиду безвыходности положения, доказанной высшими военными авторитетами, флот уничтожить немедленно. Председатель СНК В. Ульянов (Ленин)». Однако экипажи части кораблей во главе с линкором «Воля», отказались выполнять этот приказ и 17 июня вышли из Новороссийска в Севастополь, где немцы захватили корабли и увели их в турецкие порты. Впоследствии, эти корабли были возвращены Антантой
13 мая 1783 года в Ахтиарскую бухту Черного моря вошли 11 кораблей Азовской флотилии под командованием вице-адмирала Клокачева. Позже к ним присоединились 17 кораблей Днепровской флотилии. Эти события положили начало Черноморскому флоту России. 28 судов стали боевым ядром нового флота, мощь которого росла с каждым днем.
«На Севере вы умножили флот, а здесь из ничего сотворили, - писал князь Потемкин Екатерине II. - Черноморский флот обязан возвысить славу России!».
Флот из 11 кораблей
В апреле 1783 года императрица Екатерина II подписала манифест о присоединении Крыма к России: Крымское ханство было упразднено. 13 мая этого же года в Ахтиарскую бухту под залпы пушек вошла флотилия вице-адмирала Клокачева: на 11 кораблях находилось 1806 человек. К ним присоединилась Днепровская эскадра из 17 кораблей. Эти суда и основали новый Черноморский флот, пунктом базирования которого стала Ахтиарская бухта.
«Подобной гавани не только у здешнего полуострова, но и на всем Черном море другой не найдется, - писал об этом месте полководец Александр Суворов, - где бы флот лучше сохранен и служащие на оном удобнее и спокойнее помещены быть могли».
Эскадра Клокачева положила начало Черноморскому флоту. Фото: Музей печати и издательского дела
Черноморский флот рос и развивался очень быстро. Уже через два года после основания в его состав входили 20 фрегатов, 5 шхун, 12 линейных кораблей, 23 транспортных суда и 13,5 тысяч человек личного состава. Екатерина II была так довольна созданным флотом, что издала указ о переименовании пункта его базирования, и город Ахтиар стал Севастополем, что в переводе с греческого означает «величественный». В настоящее время Ахтиарская бухта называется Севастопольской. По воспоминаниям современников, императрица гордилась Черноморским флотом и говорила: «Черноморский флот есть наше заведение собственное, следственно, сердцу близко».
Один из лучших в Европе
В течение нескольких лет после основания Черноморского флота моряки осваивались на новой местности: исследовали береговую местность и изучали глубину дна. В 1787 году им пришлось пройти боевое крещение: Турция, желавшая вернуть себе Крым, объявила России войну. «На тот момент Черноморский флот еще не обрел сильной боевой мощи, и турецкий флот был гораздо больше, - рассказывает историк Алексей Доронин. - Несмотря на то, Черноморский флот не только выстоял, но и нанес противнику крупные повреждения».
В пункте базирования флота был основан город Севастополь. Фото: Музей печати и издательского дела
По мнению экспертов, Черноморский флот не принес бы России такой славы, если бы не великие командующие: флотилией управляли Григорий Потемкин, Федор Ушаков, Михаил Лазарев, Павел Нахимов. Так, под командованием Ушакова весь Черноморский флот за 2,5 года не потерял ни одного корабля и одержал ряд важнейших побед, в результате которых Россия обрела военно-морскую базу на Средиземном море, и в XIX столетии Черноморский флот стал одним из лучших в Европе. Тогда же имя императрицы-создательницы флота было увековечено в его истории: один из паровых броненосцев был назван «Екатерина II».
Черноморская мощь
Изречение князя Потемкина о том, что Черноморский флот должен принести России славу, оказалось пророческим. Эскадра флота одержала ряд блестящих побед в Крымской и Первой Мировой войне, а в Великой Отечественной сыграла огромную роль: в результате боевых действий было потоплено 835 судов противника и еще 539 - повреждено.
В 1996 году в России был учрежден новый праздник - День Черноморского флота РФ, который ежегодно отмечается 13 мая, в день расположения флотилии в Севастопольской бухте. В этот день в стране проходят торжественно-траурные мероприятия, молебны в память моряков и возложения цветов к памятникам флоту.
Изначально корабельный состав Черноморского флота был невелик. Фото: Музей печати и издательского дела
В настоящее время в состав Черноморского флота входит 2741 судно: это линейные, парусные, большие ракетные, сторожевые и десантные корабли, миноносцы, подводные лодки, крейсеры, броненосцы и другие. Флот, базирующийся в Севастополе и Новороссийске, обеспечивает военную безопасность России на юге, а его численный состав насчитывает свыше 25 тысяч человек. Совсем скоро корабельный состав Черноморского флота увеличится: в мае петербургский завод «Адмиралтейские верфи» спустит на воду дизель-электрическую подводную лодку «Колпино».
.
Значение флота в связи с задачами национальной политики России в царствование Екатерины II. Меры для возрождения русской морской силы
Царствование императрицы Екатерины II, продолжавшееся 33 года, является одной из самых блестящих эпох в истории отечественного флота. За этот период русская морская сила, возродившаяся после 40-летнего небытия, блестящей своей деятельностью и боевыми подвигами на водах Балтийского, Средиземного и Черного морей успешно выполнила поставленную ей национальной политикой задачу, возведя Россию в ряды могущественных морских держав.
Хорошо ознакомленная с положением флота еще до вступления на престол, императрица с первых же дней своего воцарения могла начать постепенное возрождение отечественной морской силы. Имея перед собой пример Петра, поняв всю сущность его деятельности и намерений, императрица твердо решила пойти по его стопам.
Прежде всего резко чувствовалась необходимость воскресить на флоте угасший петровский
дух и тем положить начало воссозданию утраченной морской школы.
Императрица первым долгом своим почла обратить особенное внимание на его личный состав и на восстановление его морской школы. С целью повысить общий уровень военно-морского развития среди командного состава, значительно отставшего от науки и техники за 40 лет, императрица по примеру Петра решила начать с посылки молодых морских офицеров за границу. Лучшим флотом того времени считался, конечно, английский, и потому внимание императрицы остановилось на нем.
Уже в конце 1762 г., по сношению с английским правительством, Адмиралтейств-коллегия получила приказание Сената о немедленной посылке партии в 20 чел. молодых дворян из Морского кадетского корпуса для службы на судах английского флота. Несколько позже, по представлению адмирала Мордвинова, были посланы в Англию в несколько очередей выразившие на это желание и офицеры: от мичмана до капитана 2 ранга включительно.
Все они, расписанные по прибытии на военные суда, были зачислены на действительную английскую службу, получая одновременно пособие и от русского правительства.
По настоянию императрицы английское адмиралтейство назначило всех командированных на суда «дальнего вояжа» - в Восточную Индию и Америку.
Всем им было предписано вести во время своего плавания подробные журналы, изучить английский язык и, по возвращении, сдать полный экзамен всех морских наук для производства в следующий чин и получения права на командование судами.
Одновременно было обращено внимание и на реорганизацию Морского корпуса, который гоже находился в сильном упадке. Понимая, как важно начать морские реформы с улучшения дела подготовки молодых поколений моряков, императрица озаботилась прежде всего составлением плана реорганизации корпуса как с учебной, так и воспитательной сторон.
Выбор ее остановился на одном из образованнейших и энергичнейших моряков, молодом капитане 2 ранга И. Л. Голенищеве-Кутузове, ни чин, ни лета которого не помешали государыне назначить его директором корпуса с самыми обширными полномочиями.
Обещав последнему полное свое содействие, императрица, дав главные директивы, предоставила последнему полную свободу инициативы, не стесняемую ни прежними уставами и инструкциями, ни вмешательством центральных управлений флота.
Штат корпуса был увеличен, значительно расширена учебная программа, увеличены средства на содержание, усилено практическое обучение кадет и гардемарин в море.
Каждое нововведение Кутузова встречало полную поддержку императрицы, и эпоха его управления корпусом по справедливости должна считаться одним из лучших времен в истории нашей морской школы.
Для того же восстановления морской школы прибрежные летние плавания кадет были заменены дальними посылками в Балтийское море под командой лучших командиров, причем суда с кадетами доходили и до Архангельска.
В деле управления флотом и морским ведомством выбор Екатерины остановился на трех лицах, известных ей своей полезной деятельностью в предшествовавшее время.
Первым был вице-адмирал С. И. Мордвинов, один из немногих моряков, сохранивших в себе дух петровской школы, весьма умный и образованный человек, прошедший всю свою службу с мичманского чина на палубе корабля и потому имевший громадный запас практических и научных знаний.
Ученик французской морской школы, где он находился около 6 лет, Мордвинов был и почти единственным русским морским писателем того времени. Ряд его трудов но астрономии, навигации, морским эволюциям доставили ему почетную известность, и не только в России.
Вторым помощником и советником императрицы являлся гр. И. Г. Чернышев, хотя и не
моряк, но человек редкого здравого смысла, известный как один из талантливейших дипломатов того времени. Екатерина отдавала полную справедливость его государственному уму и дипломатическим талантам, а потому не замедлила приблизить его к себе в качестве советника по вопросам, касающимся флота и морской политики России.
Определенный в 1763 г. членом Адмиралтейств-коллегий, он был впоследствии назначен вице-президентом ее, в каковой должности и управлял флотом.
Назначение Чернышева - не моряка - на столь ответственную должность весьма типично для Екатерины. Имея весьма ограниченный выбор помощников среди высшего командного состава флота, Екатерина не пожелала приближать к делу управления лиц, коим их ценз или занимаемое положение давали на это формальное право.
Для нее было важнее иметь около себя одного человека с здравым смыслом, чем ряд лиц, коих затянула профессиональная рутина и коим поддержание своего авторитета было делом слишком трудным в момент коренной реорганизации морских сил России.
Назначение Чернышева имело и еще один глубокий смысл. Поставив себе целью вывести Россию на путь национальной политики, императрица не могла иначе смотреть на флот, как на средство осуществления политических замыслов. Поэтому участие в делах управления флотом человека - дипломата по призванию, человека с большим политическим талантом - обеспечивало императрице уверенность, что создание морской силы, ее подготовка к предстоящей боевой деятельности будет вестись не формальным образом, а в соответствии с политическими задачами государства.
Таким образом, и с этой стороны в основу создания морской силы ложилась в высшей степени логичная мысль о соответствии требований политики с вооруженными средствами государства.
Третьим помощником императрицы являлся контр-адмирал Спиридов, настоящий боевой моряк, много плававший, любимый флотом, подававший большие надежды стать флотоводцем, оправдавший впоследствии эти надежды своими подвигами в Средиземном море.
Итак, императрице удалось окружить себя людьми, которые совместными силами, под ее руководством, могли приняться за сложное дело воссоздания флота по всем его частям. Теперь оставалось только приложить старания, чтобы обеспечить государству необходимое спокойствие хотя бы на короткий срок, чтобы дать возможность поставить на ноги пошатнувшееся детище Петра.
Между тем обеспечить мир при том повороте на юг операционной линии русской политики, который, следуя заветам Петра, наметила себе императрица, было очень трудно, не поступаясь своими целями и достоинством государства. Возрождение России и обращение ее к чисто национальной политике сейчас же почувствовалось в Европе и возбудило там серьезные опасения. И действительно, эти опасения держав имели полное основание.
Первые шаги Екатерины в области международной политики ознаменовались актом, показавшим, что Россия ни в коем случае не останется безучастным зрителем в европейских делах.
Таким шагом являлся проект, известный под именем «Северного аккорда», или системы, по которой Россия предполагала в противовес существующему в Европе союзу католических держав - Франции, Австрии и Испании - создать из всех северных держав - Англии, России, Пруссии. Швеции и Польши - политическую систему, могущую на основах взаимной дружбы и выгоды влиять на ход политических событий и противодействовать замыслам католической Европы.
Внутренней целью Екатерины и автора проекта Панина при проведении этого проекта было создание такого союза на севере, который, с одной стороны, мот бы обеспечить России продолжительный мир, с другой - дать ей возможность мирным же путем занять подобающее место в европейском концерте.
Все державы, как те, коим предлагался этот союз, так и те, против которых он создавался, увидели в этом шаге первый пробный шар России занять определенное место в политической системе Европы и положить начало своему политическому влиянию. Это не могло улыбаться никому.
Все сознавали, что Россия, вступая в тесную создавшуюся семью европейских держав, где все места и роли были распределены и заняты, каждый раз при выдвигании на сцену своих интересов должна была нарушать интересы других, раздвигать своих соседей и соперников и, следовательно, теснить многих из них.
Проект «Северной системы» явился, по их мнению, предупреждающим явлением, за которым нужно было ожидать уже и более действительных шагов.
Отвергнув общий союз, державы, тем не менее, каждая в отдельности, предлагали себя в союзники с целью получить возможность влияния на русскую политику, но императрица категорически отвергала все эти искания, твердо решившись вести ее самостоятельно, не принимая вперед никаких обязательств, могущих связать руки в предстоящих шагах.
И действительно, не прошло еще и двух лет с воцарения Екатерины, как Европа почувствовала, по словам Панина, «что русский двор начал играть в общих делах роль, равную роли главных держав, а на севере и первенствующую», а европейские дипломаты, пытавшиеся утвердить свое влияние при дворе Екатерины, в один голос доносили своим правительствам, что «Россия вышла из политического повиновения, имевшего место прежде, и никаких целей, кроме целей своей собственной выгоды, не хочет знать».
Первое время никто не хотел верить, что все шаги Екатерины самостоятельны. Большинство видело в них влияние Фридриха II, который своими дипломатическими талантами успел якобы склонить Россию на свою сторону и заставлял делать Екатерину II то, что ему было выгодно. Однако сама Екатерина, узнав о столь нелепом подозрении, писала Панину: «Все сие не иное, как ревность, а время всем покажет, что мы ни за кем хвостом не тащимся».
Первым крупным политическим шагом Екатерины было охлаждение России к ее долговременному традиционному союзнику Австрии и начавшееся тяготение к Пруссии, вызванное общностью интересов по польским делам. Этот поворот прежде всего сильно озаботил и озлобил против России Францию, которая, как и в проекте «Северного аккорда», так и в охлаждении к Австрии не могла не видеть явно нежелательных для себя симптомов.