Преподобный Серафим Саровский. Житие

24.07.2020 -

Силён тот народ, который имеет своих небесных покровителей. На них вся надежда и упование. Таким российским заступником у престола Божия является святой Серафим Саровский. Биография, фото обители, в которой он подвизался, а также его житие известны в нашей стране всем верующим людям. Его почитают и любят. Трудно найти в России храм, где бы не было его образа. О нём наш рассказ.

Детство будущего подвижника

Святой преподобный Серафим Соровский, биография которого являет собой пример беззаветного служения Богу, родился в 1754 году в Курске. Его родители вели строгую и благочестивую жизнь, воспитывая своего сына Прохора (именно так звали от рождения будущего святого) в духе заповедей Божьих. Его отец, Исидор Мошнин, занимался выполнением строительных подрядов. Когда мальчик был ещё в раннем возрасте, отец умер, не успев закончить строительство храма в Курске. Его дело продолжила Агафия, овдовевшая мать Прохора.

С этого времени уже был отмечен Господом будущий святой Серафим Саровский. Биография его повествует об удивительном случае, происшедшем в эти годы. Однажды мать взяла его с собой на колокольню строящегося храма. Мальчик оступился и упал с большой высоты, однако волею Божьей остался цел и невредим.

Всех поражали в будущем подвижнике необыкновенная память и усердие в учёбе. С ранних лет он выучился грамоте, мог свободно читать Библию и жития святых. Но ещё большее удивление вызывала любовь мальчика к церковным службам. Он предпочитал их играм и забавам, столь свойственным детям в его возрасте.

Первое явление Прохору Царицы Небесной

Вскоре было явлено новое чудо, предвещающее, что из тихого и набожного отрока взрастёт будущий светильник церкви Серафим Саровский. Биография его упоминает такой случай. Мальчик заболел и был в крайне тяжёлом состоянии. Все боялись, что он умрёт. Но однажды в сонном видении явилась ему Царица Небесная и сказала, что вскоре посетит и исцелит его. И правда, через несколько дней проходил возле их дома крестный ход с иконой Знамение Пресвятой Богородицы. Мать вынесла Прохора из дома, и он приложился к иконе. Свершилось чудо, и он выздоровел.

Решение посвятить себя служению Богу

Когда он подрос, то объявил матери о своём заветном желании посвятить жизнь служению Богу и вступить на путь иночества. Агафия благословила сына, и он вместе со своими товарищами совершил паломничество в Киево-Печерскую лавру.

Один из старцев лавры схимонах Досифей, наделённый даром прозорливости, повелел Прохору идти в Саровскую пустынь и там спасать свою душу. Так рождался будущий святой старец Серафим Саровский. Биография его являет собой путь непрестанных трудов на пути духовного возрастания. По пути из Киева он лишь на короткое время остановился в доме матери, простился с ней и отправился дальше в Саров. В ноябре 1778 года будущий подвижник впервые вошёл в ворота монастыря.

В Саровской обители

Настоятелем обители в те годы был уважаемый всеми старец отец Пахомий. С первых дней он с теплотой и любовью отнёсся к молодому послушнику и поручил попечение о нём мудрому старцу Иосифу. Он руководил послушником в самом начале его пути. Главное, что он вложил в сознание юноши, - это полное отвержение праздности и скуки, которые являются злейшими врагами молодых, «новоначальных» иноков. От них возникают греховные помыслы и желания. Старец Иосиф научил Прохора максимально заполнять время молитвами и трудом.

Уже в этот период отмечалось в нём стремление к уединённой молитве. С этой целью уходил молодой послушник в лесную чащу и там наедине беседовал с Богом. К этому периоду относится второе явление ему Пресвятой Богородицы, о котором упоминает, ввиду важности события, даже краткая биография. Серафим Саровский на протяжении земной своей жизни подобных явлений имел несколько.

Явление Богородицы и исцеление от водянки

На третьем году пребывания в монастыре он тяжело заболел водянкой, но отказался от помощи врачей, уповая лишь на Царицу Небесную. И она его не оставила, явившись во сне вместе с апостолами Петром и Иоанном. Богородица коснулась тела Прохора, и вода, причинявшая ему страдания, изверглась наружу. Наступило полное исцеление. Здесь же Матерь Божья засвидетельствовала перед святыми апостолами принадлежность Прохора Царствию Божию. Впоследствии на месте явления Богородицы была сооружена больничная церковь.

Принятие иноческого пострига

Прошло восемь лет, и настала пора принять иноческий постриг. Отныне умер для мира Прохор Машнин и родился молодой монах, будущий преподобный Серафим Саровский, житие и поучения которого станут настольной книгой многих благочестивых людей. Имя Серафим, данное при вступлении в монашество, как нельзя лучше передаёт пламенность его веры.

Через год он был рукоположен в сан иеродиакона. Ежедневные службы в храме сопровождались непрестанными молитвами в остальное время. Господь сподобил своего верного раба узреть благодатные видения. Неоднократно пред ним представали ангелы Божии, и однажды во время службы было видение самого Иисуса Христа, грядущего на облаках. Такого мог удостоиться только самый ревностный служитель Божий. Это придало сил для новых трудов и монашеских подвигов. Оставляя себе лишь самое малое время для сна, он днём служил в монастыре, а ночью для молитв и бдения уходил в дальнюю лесную келью.

Жизнь в лесной келье

В возрасте 39 лет на новую ступень служения святой церкви поднялся Серафим Саровский. Биография сообщает о том, что, будучи рукоположен в сан иеромонаха, он испросил благословения у настоятеля монастыря на подвиг пустынножительства. С того времени преподобный поселился в одинокой лесной келье, всего себя посвятив молитве и духовному созерцанию. В стенах обители он появлялся один раз в неделю для причащения Святых Даров.

Существует Устав древних пустынных жителей. Необычайно строги и полны аскетизма его требования. Именно ими и руководствовался подвижник. Кроме непрестанной молитвы, он заполнял время чтением трудов святых отцов церкви, и, разумеется, Нового Завета, который знал почти наизусть. Вблизи кельи он развёл огород, где выращивал самое необходимое для пропитания. Пищу принимал один раз в день, а по средам и пятницам и вовсе воздерживался от еды. Изредка ему приносили хлеб из монастыря. Живя так, преподобный вошёл в полное единение с природой. К нему даже стал наведываться медведь, и, угощая его, делился с ним последним куском хлеба преподобный Серафим Саровский. Биография для детей, иллюстрированная сценами из жизни святого, обязательно показывает этот эпизод кормления косолапого гостя.

Удаление от людей и 1000 дней и ночей на камне

Постепенно слава о новом отшельнике стала распространяться среди жителей окрестных деревень, к преподобному стали приходить за духовными наставлениями люди. Это очень отвлекало его от внутренней сосредоточенной молитвы, и со временем по его просьбе братия монастыря сучьями и брёвнами преградила путь к его келье. Теперь только птицы небесные да звери навещали его. Настала пора абсолютного безмолвия.

Во все времена монахи, вставшие на путь аскетических подвигов, подвергались озлобленным нападкам со стороны врага рода человеческого, и преподобный не стал исключением. Об этом важном эпизоде рассказывает даже его краткая биография. Серафим Саровский пережил тяжелейшую «внутреннюю брань». Враг мучил его пагубными искушениями, и для борьбы с ними он взял на себя подвиг столпничества. С этих пор каждую ночь святой проводил, стоя в чаще леса на огромном камне и непрестанно читая Иисусову молитву, воздев руки к небу. Днём он возвращался в келью и продолжал молитвенный подвиг, стоя на камне меньшего размера, специально принесённом из леса, и прерывал труды только для короткого отдыха и подкрепления сил. Продолжался подвиг 1000 дней и ночей.

Нападение разбойников

Не сумев сломить дух подвижника, враг попытался лишить его жизни, указав путь к келье разбойникам. Те, угрожая смертью, потребовали денег, но исполненный смирения отшельник не оказал им сопротивления, хотя был вооружён топором. Обыскав жилище и ничего не найдя, злодеи жестоко его избили, и, оставив одного умирать, ушли. Господь сохранил жизнь своему верному рабу и помог добраться до монастыря. Здесь снова явилась ему Божья Матерь и, вновь коснувшись его, даровала исцеление. Преподобный выздоровел, но до конца земной жизни ходил согбенным. Вернувшись в лесную келью, он возобновил подвиг молчания. Наградой за это был мир в душе и «радость о Святом Духе». Через некоторое время он вернулся в обитель.

Подвиг старчества

Скоро на новый этап духовного возрастания сподобился вступить Серафим Саровский. Биография, краткое содержание которой передаёт лишь малую часть подвигов святого, являет всем пример высочайшего аскетизма и самоотвержения. Господу было угодно поставить его на служение в высшем монашеском подвиге ─ старчестве. Отныне двери его кельи были открыты для всех, кто жаждал духовного окормленья.

Монахи обители построили для него келью вблизи родника, называвшегося Богословским. Каждый раз, покидая её, старец нёс на плечах котомку с камнями. Таким способом преподобный изнурял плоть, изгоняя пагубные страсти. Главным его занятием стали беседы с паломниками. Со всех концов стекались к нему немощные души, требующие наставления, утешения и помощи. И для всех находил нужные слова святой старец.

Среди его почитателей был человек, получивший по молитвам старца исцеление от болезни. Звали его Николай Александрович Мотовилов. Он долгое время находился рядом с отцом Серафимом, беседовал с ним и записывал его поучения. Кроме того, слушая рассказы старца о жизни, Мотовилов составил целое сочинение, которое можно было бы озаглавить «Святой Серафим Саровский. Биография».

Дивеево

Постоянно занятый приёмом всех нуждающихся в нём, отец Серафим уделял время для забот о находившемся поблизости Дивеевском женском монастыре. Неоценим его вклад в благополучие жизни сестёр обители и их духовное возрастание. Оказывая им личную помощь, преподобный убеждал в необходимости покровительства монастырю и влиятельных лиц из числа паломников. Незадолго до своей кончины преподобный удостоился ещё одного явления ему Пресвятой Богородицы. Она сообщила святому о скором конце его земной жизни и поручила ему сестёр Дивеевского монастыря.

Преставление и канонизация святого

Силы стали покидать святого старца. Всё реже он покидал свою келью. В сенях у него был поставлен гроб, заранее приготовленный для дня кончины. 1 января 1833 года, в последний раз отслужив литургию и причастившись Святых Тайн, отец Серафим затворился в своей келье. На следующий день было найдено его безжизненное тело, склонённое в молитвенной позе перед образами.

На протяжении семидесяти лет, прошедших со дня его кончины, на могиле старца свершались чудесные исцеления по обращённым к нему молитвам. В 1903 году Серафим Саровский был канонизирован и причислен к лику святых. Торжественная церемония происходила в присутствии царской семьи, представителей Синода и большого стечения верующих. С этого дня среди небесных покровителей нашего Отечества появился и святой преподобный Серафим Саровский.

«Батюшка Серафимушка», - с любовью называют его и в Дивееве, и в Сарове, и по всей бескрайней России. Во всех православных семьях известен детям добрый старец Серафим Саровский. Биография, краткое содержание для детей основных её эпизодов и иллюстрации к ним любимы многими мальчишками и девчонками с ранних лет.

Наставления святого

Бесценным сокровищем являются дошедшие до нас поучения и духовные наставления святого подвижника. Главной мыслью в них является задача «стяжания Духа Святого». Преподобный не только указывает в этом цель жизни человеческой, но и помогает найти путь её достижения. Одним из важнейших моментов на этом пути является непрестанное призывание Господа, пришествием Своим в души людей способного изгнать из них холод, вселяемый Дьяволом, и вдохнуть тепло любви не только к нему, но и к ближним. Таким теплом щедро делился с людьми святой преподобный Серафим Саровский. Биография, дни памяти и его поучения хранятся в памяти многих поколений верующих.

Этого святого, который во дни земной жизни называл себя «убогим Серафимом», после его честной кончины стали называть «батюшка Серафимушка». Много святых воссияло в Божьем мире. Им поклоняются, их почитают. Но так величать могут лишь того, кого особенно любят. Откроем житие преподобного Серафима Саровского и посмотрим, чем же снискал он такую искреннюю любовь.

Детство Прохора Мошнина

Родился преподобный Серафим 19 июля 1759 года в Курске, в купеческой семье Мошниных. При святом крещении нарекли его Прохором. Ещё в детстве будущий основатель Дивеевского монастыря был отмечен особой благодатью Божьей. Житие Серафима Саровского повествует о его чудном спасении, когда однажды он, поднявшись с матерью на колокольню, сорвался и, упав с большой высоты, чудесным образом остался невредим. В другой раз, во время тяжёлой болезни, когда родные уже не надеялись на то, что выживет, он сподобился во сне увидеть Пресвятую Богородицу, возвестившую о скором выздоровлении. И через короткое время проходил рядом с ними крестный ход, и Прохор, вынесенный из дома, приложился к иконе Божьей Матери и вскоре поправился.

Как рассказывает далее житие святого Серафима Саровского, отличаясь умом, хорошей памятью и энергией, он не захотел идти по стопам скончавшегося к тому времени отца. Не лежала душа будущего подвижника к купеческому делу. Тянуло его в храм Божий, все помыслы его были полны Христовым учением. Большую роль в его религиозном воспитании сыграла мать — Агафья Мошнина. Именно она первой заметила близость сына к Господу и всеми силами старалась ему помочь в духовной жизни.

Стремление к иночеству

Когда Прохору исполнилось шестнадцать лет, то в нём окончательно созрело желание посвятить свою жизнь Богу. Когда он заговорил с матерью о возможном монашестве, то встретил сочувствие. Агафья благословила сына, надев ему на шею медный крест, который он не снимал до конца жизни. Помолившись Богу и присев на дорожку, Прохор навсегда покинул родной дом.

Вначале он отправился в Киев, где святой старец Досифей, благословив его, велел идти в Саровскую пустынь к отцу настоятелю Пахомию, там подвизаться в качестве послушника. Житие Серафима Саровского с большой теплотой рассказывает об отце Пахомии как о ревностном служителе Божьем и необыкновенно добром человеке.

Начало иноческой жизни

Своим усердием в исполнении послушаний Прохор снискал уважение всей братии. Ему доставляло большое удовольствие принимать участие в церковных службах, где ему отводилась главным образом роль чтеца. Но особенную склонность имел Прохор к уединённым молитвам. Ради них он, с благословения своего духовника, уходил в лесную чащу, там наедине беседовал с Богом.

Далее Житие Серафима Саровского повествует о его тяжёлой болезни и о втором явлении Прохору Пресвятой Богородицы. Послал ему Господь испытание — водянку, от которой распухло всё тело. И опять, как в раннем детстве, явилась ему Пречистая Богородица с апостолами Петром и Иоанном Богословом и, предсказав скорое выздоровление, произнесла, указывая на больного: «Этот Нашего рода!» Вскоре болезнь оставила Прохора.

Монашеский постриг

В течение восьми лет Прохор оставался послушником в монастыре. Наконец пришло время его пострига. Настоятель, отец Пахомий, постриг его в иноческий сан с именем Серафим. Произошло это, как свидетельствует житие преподобного Серафима, саровского чудотворца, 13 августа 1786 года. С этого дня умер для мира Прохор Мошнин и родился инок Серафим, что означает «пламенный». Это имя как нельзя лучше передаёт весь огонь и жар его веры.

По прошествии двух месяцев его посвятили в сан иеродиакона. В новом звании Серафим дни и ночи проводил в церковных службах и келейных молитвах, оставляя себе для сна лишь самое краткое время. К этому периоду относится первое посещение им Дивеевской женской общины, из которой впоследствии будет образован монастырь, основателем и покровителем которого станет преподобный Серафим Саровский. И в эти же дни удостоен он был во время службы в храме зреть Иисуса Христа, грядущего по воздуху и благословившего его. Об этом чуде нам также повествует житие Серафима Саровского.

Пустынническая жизнь

Прошло пять с лишним лет, и еиродиакон Серафим был возведён в сан иеромонаха. Ему к тому времени исполнилось тридцать четыре года. В самом расцвете сил он начинает пустынническую жизнь. С благословения отца-настоятеля он удалился в одинокую келью, выстроенную в лесной чаще. Здесь он вдали от мира предавался молитвам, богомыслию и чтению духовных книг. Никого из посторонних к нему не допускали. Жизнь его была уподоблена той, что вели древние подвижники.

Святой Серафим постоянно носил тяжкие вериги и одежду лишь ту, что подобала его монашескому званию. Питался он при этом плодами своих рук, разбив вокруг кельи огород и собирая в лесу съедобные травы. Изредка ему приносили из монастыря хлеб. Известно, что часть его святой отдавал диким зверям, часто приходившим к его келье. Часто на иконах изображают, как святой кормит хлебом медведя. Даже злобные обитатели леса чувствовали доброту святого.

Бесовские прилоги

Враг рода человеческого, как известно, всегда прилагает силы к тому, чтобы пошатнуть веру праведника и помешать ему нести служение Богу. Вот и против святого Серафима ополчился нечистый дух, пытаясь запугать его и заставить прекратить своё отшельничество. Много раз звучали в его ушах жуткие голоса, рычание зверей и прочие плоды дьявольского наваждения. Пытался он и сотрясать тело святого, и даже бить его об землю. Но всё побеждалось постом и молитвой. И враг был вынужден отступить.

В довершение всего наслал враг человеческий на преподобного Серафима разбойников. Те его жестоко избили, едва не лишили жизни, требуя деньги. Но святой всё перенёс со смирением, впоследствии даже простил своих обидчиков. Долгое время после перенесённых побоев он не мог ходить и до конца дней своих оставался согбенным. К этому периоду относится третье явление отцу Серафиму Пресвятой Богородицы. Как и в предыдущий раз, Её сопровождали апостолы Пётр и Иоанн, и также Она произнесла, указав на Серафима: «Сей от рода Нашего».

Подвиг столпничества

Через пять месяцев вернулся он в свою лесную келью. Снова потянулись дни, наполненные молитвами и чтением духовной литературы. Но преподобный решил возложить на себя новый добровольный крест — подвиг безмолвия. С этих пор затворились его уста для суетных речей. Даже с теми редкими гостями, что приходили из обители, он общался знаками. Очень скоро и это перестало его удовлетворять, и пришло время для подвига, который редко встречается в житие святых.

Серафим Саровский начал своё знаменитое стояние на камне, продолжавшееся тысячу дней и ночей. Ровно столько времени он провёл, повторяя Иисусову молитву, ночью на огромном валуне среди леса, а днём у себя в келье, на специально принесённом камне. Спал, только когда силы совершенно оставляли его.

По истечении этого срока старец вернулся в обитель, так как изнурённый подвижнической жизнью окончательно потерял здоровье и не мог уже обходиться без посторонней помощи. Но и в стенах монастыря отец Серафим ведёт прежнюю жизнь. На этот раз он несёт подвиг затворничества. Вся его жизнь ограничивается стенами кельи. Снова молитвы и Священное Писание. Его затвор продолжался пять лет, завершился ещё одним, последним явлением Пресвятой Богородицы, повелевшей отворить двери кельи всем приходящим к нему за помощью.

Последние годы земной жизни

Огромный духовный опыт, накопленный им за годы подвижничества, не должен был пропасть даром. Дарованное ему Богом он обязан был передать людям. С этого дня начался последний этап, о котором рассказывает Житие Серафима Саровского. Для детей и взрослых, для богатых и бедных, для людей всех социальных слоёв у него находились мудрые слова, способные помочь и поддержать. Кроме того, своей святой жизнью он обрел способность исцелять болезни, потому принимал в своей келье сотни страждущих, и каждый получал избавление от недуга. Отошёл он к Господу 2 января 1833 года.

Тысячи душ и телес людских уврачевал Серафим Саровский. Житие, краткое изложение которого лишь в малой степени передаёт всю его любовь к Богу и людям, стало примером жизни для многих поколений иноков. Так же, как он, они стремятся достичь духовных высот, отдать себя служению Богу и людям. Вот откуда корни народной любви к нему. Вот с каких пор его ласково зовут «батюшка Серафимушка».

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

Шрифт:

100% +

Александр Борисович Ткаченко

Житие преподобного Серафима Саровского в пересказе для детей

Допущено к распространению Издательским советом Русской Православной Церкви ИС Р 14-407-0744

Иллюстрации Юлии Героевой

Есть такое слово – великодушие. Если про человека говорят, что он великодушный, это всегда – похвала. Про плохого, злого, жадного человека так никогда не скажут. Но что это значит – великодушие? Это когда душа у человека такая большая, что в ней много любви и прощения для всех, даже для врагов. Ведь совсем нетрудно любить тех, кто любит нас. Но только великодушные люди могут с любовью относиться к своим обидчикам. Дело это непростое, душа такой большой сразу не станет. Но если ты хочешь стать великодушным, то можешь этому научиться. Как? Точно так же, как мы учимся любому делу. Сначала – наблюдаем, как делают другие, потом пробуем так же поступать сами. Вроде бы всё понятно.

Осталось только найти великодушных людей и посмотреть, как они живут. И лучше всего заглянуть в жития христианских святых. Ведь они жили по заповедям Христа. А Он как раз и учил прежде всего – великодушию и любви ко всем людям. Не к одним только хорошим и добрым, а вообще – ко всем. Даже к тем, кто нас обижает, кто вредничает, жадничает, дерётся и говорит нам гадости.

Тех, кто научился так любить, Церковь называет святыми. Вот они-то и есть – самые великодушные люди на свете. И уж если у кого-то учиться великодушию, то, конечно, – у них. Давайте попробуем понять – как душа человека становится такой большой, что может любить и жалеть даже своих врагов.

Солнечным летним днём семилетний мальчик Прохор и его мама поднимались на колокольню главного собора города Курска. Зачем они туда направились? И вообще – кто пустил на колокольню женщину с ребёнком?

Погодите немного, расскажем и об этом. Вот маленький Прохор шустро поднимается по крутой лестнице вверх. Пока мама одолела первый пролёт, мальчик уже стоит на самой звоннице – площадке, где закреплены колокола. Ох, как же здорово смотреть сверху на свой город! Улицы отсюда – тоненькие, как верёвочки. И ползут по ним неспешно лошади, запряжённые в телеги. Лошадь большая, в два мальчишеских роста. А с колокольни – не больше обыкновенной мыши. Ну а люди так и вовсе – словно букашки маленькие – бредут по делам, смотрят себе под ноги, чтоб случайно не вступить в лужу. И ничего-то они не видят, кроме грязной мостовой, луж да заборов. А с колокольни, сверху, видно всё-всё! И городской рынок, и купола церквей, и старый дуб возле гостиного двора, и даже реку Сейм. Плывут по её спокойной воде ладьи – паруса белые, ветром надуты туго, того и гляди – улетят. Ещё дальше – степь, до самого горизонта. А совсем рядом мимо лица чёрными молниями летают ласточки. Видно, у них где-то здесь, на колокольне, гнёзда. Вот и беспокоятся, заметив Прохора, – что это за незваный гость пожаловал сюда, в их птичье царство.

А вон и мальчишки, друзья-приятели, стоят внизу у колокольни, запрокинули головы и что-то кричат. Только не разобрать отсюда ни слова – очень уж далеко до земли, ветер уносит голоса, шумит листвой на верхушках деревьев. Перегнулся Прохор через перила звонницы, чтобы получше расслышать, и… камнем полетел к земле. Народ внизу так и ахнул! Несчастная мать только и увидела в проём колокольни, как мелькнула красная рубашка сына. Едва ли не быстрее, чем он падал, сбежала она вниз по лестнице и одно лишь твердила: «Господи, помоги! Господи, помилуй моего мальчика!» Но разве можно уцелеть тому, кто упал с такой высоты? Ох… лучше не думать, лучше не думать об этом… Господи, помоги!

Словно птица, вылетела мать из дверей колокольни и бросилась туда, где уже толпился народ. Растолкала всех, мигом пробралась в центр толпы, где боялась увидеть бездыханное тело любимого сына. А там… сидел на вытоптанной траве живёхонький Прохор и с удивлением рассматривал себя, людей вокруг, траву, небо. Будто не мог понять – как же он здесь очутился, когда ещё мгновение назад был там, наверху.

Мать, боясь поверить своим глазам, кинулась на колени, стала его ощупывать:

– Прошенька, сынок, цел ли ты? Где болит, говори, не молчи!

Сидит Прохор на травке, целый, невредимый, ни синяка на нём нет, ни царапины. Как будто не с колокольни он только что упал, а сонный в избе с печи свалился. Смотрит народ на это чудо и не знает, что сказать. Наконец, дедушка Игнат, церковный сторож, пожевал губами, причмокнул и говорит:

– Не иначе, Агафья, твоего сына Сам Господь для какого-то большого дела бережёт. Смотри, теперь ты не просто себе опору растишь на старость. Божий это мальчик, и жить ему не так, как всем нам.

Ну а теперь, пожалуй, самое время рассказать – что же делали Прохор и его мама на колокольне в тот день.

Был в Курске богатый купец – Исидор Мошнин. Занимался он строительством – нанимал людей, покупал материалы и строил большие каменные здания. Человеком был добрым, благочестивым, ни копейки чужой за свою жизнь не присвоил, всегда честно платил работникам и работу сдавал в срок. И вот взялся он строить в Курске собор в честь святого Сергия Радонежского по проекту знаменитого итальянского архитектора Растрелли – того самого, что построил Зимний дворец в Санкт-Петербурге.

Строить Исидор Мошнин начал, да только закончить не смог: скончался благочестивый купец, когда в храме только нижний этаж перекрыли. И пришлось все его дела брать на себя вдове – Агафье Мошниной. Теперь ей нужно было договариваться с рабочими, покупать кирпич, лес, железо для кровли и ещё многое другое делать для строительства храма. Уже четыре года, как с Божией помощью она управлялась со всеми этими неженскими делами. И вот пришла Агафья посмотреть, как идут дела на строящейся колокольне собора. И взяла с собой семилетнего сына – Прохора. Ну а дальше… Дальше вы уже знаете!

Шло время. Прохор подрос и стал помогать старшему брату в купеческих торговых делах. У брата в Курске была продуктовая лавка, и Прохор трудился там – отвешивал покупателям сахар, муку, наливал из бочки золотистое подсолнечное масло, заворачивал в бумагу вкусную жирную селёдку. Но не к торговле, не к купеческой прибыли лежала душа у молодого продавца. В свободную минуту, когда в лавке не было покупателей, Прохор садился на мешок с мукой и читал Евангелие. А вечером, закрыв лавку на замок, со всех ног спешил в храм, чтобы успеть к вечерней службе. По утрам же вставал раньше всех и шёл к утрене и ранней литургии, чтобы успеть помолиться до начала рабочего дня.

Умная мать его всё примечала и душевно радовалась, что её сын так близок к Господу. Редкое счастье выпало и Прохору – такая мать и воспитательница, которая не мешала, но способствовала его желанию выбрать себе духовную жизнь. Поэтому когда в семнадцать лет он решил оставить мир и уйти в монастырь, она не стала ему перечить. Трогательно было его прощание с матерью! Они посидели немного – по русскому обычаю. Потом Прохор встал, помолился Богу, поклонился матери в ноги и спросил её родительского благословения. Агафья дала ему приложиться к иконам Спасителя и Божией Матери и благословила его медным крестом. Взяв с собою этот крест, он до конца жизни носил его всегда открыто на груди.

И отправился Прохор в монастырь, чтобы стать монахом. Он выбрал Саровскую пустынь, где уже подвизалось несколько курских жителей. Настоятель отец Пахомий тоже был родом из Курска и хорошо знал родителей Прохора. Он благосклонно принял юношу, желавшего вступить на путь монашеской жизни.

Но стать монахом, оказывается, не так-то просто. Сначала Прохора определили на послушание в пекарню. Там пекли хлеб для монастырской трапезной, и Прохор делал всё, что ему велели, – месил тесто, носил воду из колодца, колол дрова. А после из раскалённой печи доставал румяные караваи душистого хлеба и раскладывал их остывать на чистых полотенцах, расстеленных на столе.

Работа эта была нелёгкая, вставать приходилось ещё затемно. А ведь нужно было ещё и все молитвенные правила прочитать и к богослужению успеть. Но Прохор ловко управлялся со всеми делами – так, что монастырское начальство только диву давалось.

Потом его перевели послушником в столярную мастерскую. За короткое время Прохор научился работать пилой да рубанком лучше всех. Из послушников лишь его одного в монастырском расписании называли столяром – Прохор-столяр. Никакой работы он не боялся, хотя и был из купеческого роду. И хлеб пёк, и в столярне трудился, и лес сплавлял по реке. Но душа его, как и прежде, лежала к молитве, к размышлению о Боге, к чтению духовных книг. С разрешения настоятеля он сделал себе в лесу шалаш и в свободные часы уходил туда, чтобы в одиночестве помолиться. Как он говорил потом, созерцание дивной природы возвышало его дух к Богу.

В 1780 году Прохор тяжко заболел, и всё тело его распухло. Ни один врач не мог определить – что это за болезнь. Недуг длился в продолжение трёх лет, почти всё время Прохор был в постели. Наконец, стали опасаться за его жизнь, и настоятель отец Пахомий сказал, что нужно везти больного в лечебницу. Тогда смиренный Прохор позволил себе сказать игумену:

– Я надеюсь на исцеление от Бога и заступничество Богородицы. Не нужно везти меня в больницу, а лучше распорядитесь, чтобы меня исповедовали и причастили Святых Христовых Таин.

В скором времени после исповеди и причастия Прохор выздоровел, что весьма удивило всех. Никто не понимал, как мог он столь скоро поправиться, и только впоследствии он открыл эту тайну некоторым: после причащения ему явилась Пресвятая Дева Мария в несказанном свете, с апостолами Иоанном Богословом и Петром и, указывая перстом на Прохора, сказала:

– Этот Нашего рода!

– Правую-то ручку, радость моя, – рассказывал он, – положила мне на голову, а в левой-то ручке держала жезл; и этим-то жезлом, радость моя, и коснулась меня, убогого. Тут болезнь моя и пошла на убыль.

Много душевной пользы принесла Прохору эта болезнь: дух его окреп в вере, любви и надежде на Бога.

Спустя восемь лет после прихода в монастырь, Прохора наконец постригли в монахи и дали ему новое имя – Серафим, что означает – «пламенный». Все ночи на воскресные и праздничные дни проводил в бодрствовании и молитве, неподвижно стоя до самой литургии. По окончании же каждой Божественной службы, оставаясь ещё надолго в храме и выполняя обязанности иеродиакона, он приводил в порядок утварь и заботился о чистоте алтаря Господня. Господь, видя ревность и усердие к подвигам, даровал Серафиму силу и крепость, так что он не чувствовал утомления, не нуждался в отдыхе, часто забывал о пище и питье и, ложась спать, жалел, что человек не может беспрерывно служить Богу, подобно Ангелам.

Спустя ещё семь лет монастырского жития его рукоположили в иеромонахи. Но к этому времени Серафим понял, что душа его требует ещё большего подвига. И с разрешения настоятеля он ушёл жить в маленький ветхий домик-пустыньку, стоявший вдали от монастыря, в глубине глухого леса.

Проводя жизнь в уединении, трудах, чтении и молитве, Серафим соединял с этим пост и строжайшее воздержание. Он носил постоянно одну и ту же убогую одежду: белый полотняный балахон, кожаные рукавицы, кожаные бахилы – вроде чулок, поверх которых надевал лапти, и поношенную камилавку – монашескую шапочку. Поверх балахона висел медный крест, тот самый, которым благословила его родная мать, отпуская из дома; а за плечами висела сумка, в которой он всегда носил при себе Святое Евангелие. Он читал его каждый день, хотя давно уже выучил наизусть. Но, как говорил он сам, Священное Писание – для души такая же пища, как хлеб для тела. Поэтому нужно каждый день насыщать им свою душу, читая хотя бы одну главу из Евангелия.

Поначалу он питался чёрствым и сухим хлебом, который брал с собою по воскресеньям в монастыре на целую неделю. Из этой недельной порции хлеба часть уделял он животным и птицам, которые были приласканы старцем, очень любили его и посещали место его молитвословия. Также он выращивал своими руками овощи. Для того и устроил старец огород, чтобы ему не обременять никого, и питаться лишь тем, что сам вырастил. Впоследствии он приучил своё тело к такому воздержанию, что вообще перестал есть хлеб и по благословению настоятеля питался одними овощами своего огорода, да ещё травой, называемой сныть. В течение же первой недели Великого поста он вовсе не принимал пищи до Причащения Святых Таин в субботу. Наконец воздержание и постничество Серафима дошли до неимоверной степени: он совсем перестал брать хлеб из обители и жил без всякого содержания от неё более трёх с половиною лет. Братия, удивляясь, недоумевала, чем мог питаться старец во всё это время, не только летом, но и зимою. Он же тщательно укрывал свои подвиги от людей.

Но вот однажды в тихую пустынную жизнь Серафима нагрянула беда. Трое разбойников, прослышав, что в лесу живёт одинокий монах, решили его ограбить. Они пришли к Серафиму, когда тот рубил дрова. Разбойники выскочили из кустов и закричали:

– А ну давай сюда деньги, что тебе приносят люди!

– Я ни от кого ничего не беру, – тихо ответил Серафим.

Но злодеи не поверили. Тут один из них, подкравшись сзади, попытался свалить его на землю, но вместо того сам упал. От этой неловкости своего товарища горе-разбойники смутились: они вдруг поняли, что перед ними – сильный мужчина, да ещё с топором в руках. Если бы Серафим захотел, он бы тут же один легко справился со всеми тремя грабителями. Эта мысль мелькнула и в его уме. Но он вспомнил слова Иисуса Христа: «Взявшие меч от меча и погибнут». И не стал сопротивляться. Спокойно опустил Серафим на землю топор и сказал:

– Делайте, что вам надобно.

Он решился претерпеть всё безвинно, Бога ради.

Тогда один из разбойников, поднявши с земли топор, обухом ударил его по голове. Старец упал на землю. Злодеи потащили его к пустыньке, по дороге яростно продолжая бить обухом топора, дубинами, кулаками и ногами.

А когда увидали, что Серафим не двигается, словно мёртвый, то связали и бросили его в сенях. А сами побежали в келью, думая найти там несметные богатства. В убогом жилище они разломали печь, разобрали пол… Но так ничего и не нашли у Серафима, кроме простенькой иконы. Тут разбойники поняли, что избили благочестивого человека, угодника Божия. Им стало очень страшно, и они убежали, оставив связанного Серафима умирать в сенях.

Но тому, кого Господь ещё в детстве спас от неминуемой гибели при падении с колокольни, не суждено было погибнуть и от рук злодеев. Придя в себя после жестоких побоев, Серафим кое-как развязал верёвки и… стал молиться о том, чтобы Бог простил избивших его злодеев! Проведя ночь в страданиях, на следующее утро он с трудом добрался до монастыря.

Вид его был столь ужасен, что монахи не могли на него смотреть без слёз: у старца были сломаны рёбра, проломлена голова, по всему телу были глубокие раны, к тому же Серафим потерял очень много крови. Восемь долгих дней лежал он неподвижно, не принимая ни воды, ни пищи и страдая от нестерпимой боли.

Настоятель, видя такое бедственное положение Серафима, пригласил к нему лучших врачей. Но когда те стояли над его постелью и думали, как его лечить, Серафим вдруг погрузился в лёгкий сон и увидел дивное видение: подходит к нему с правой стороны постели Пресвятая Богородица. За Нею – апостолы Пётр и Иоанн Богослов. Остановившись у постели, Пресвятая Дева перстом правой руки показала на больного и, повернувшись к врачам, произнесла:

– Что вы трудитесь? Этот – от рода Нашего.

Придя в себя, больной, при отчаянном состоянии здоровья своего, к удивлению всех, отвечал, что он не желает помощи от людей, прося отца настоятеля предоставить его жизнь Богу и Пресвятой Богородице. Делать нечего, оставили старца в покое, уважая его терпение и удивляясь силе и крепости веры. Он же от дивного посещения исполнился неизреченной радости, и эта небесная радость продолжалась часа четыре. Потом старец успокоился, вошёл в обыкновенное состояние, почувствовав облегчение от боли. Сила и крепость стали возвращаться к нему. Он встал с постели, начал немного ходить по келье и вечером, в девятом часу, подкрепился пищею, вкусил немного хлеба и квашеной капусты. С того же дня он опять стал предаваться духовным подвигам. После избиения Серафим прожил в монастыре пять месяцев. А когда достаточно окреп, то снова вернулся в свою лесную пустыньку.

Ещё в прежнее время Серафим рубил дерево в лесу и был придавлен им. От этого он потерял свою природную стройность, сделался согбенным.

После нападения разбойников от побоев, ран и болезни согбенность ещё больше увеличилась, и он ходил, всегда опираясь на топорик, мотыгу или палку. Таким его потом и стали изображать на иконах.

Тут и пришла пора рассказать, на что способна большая душа человека, любящего Бога и ближнего. Как раз к той поре, когда Серафим выздоровел, его обидчиков нашли и отдали под суд. Ими оказались трое крестьян из ближайшей деревни. На суде они стояли понурые, совсем не такие лихие и смелые, как тогда в лесу.

– Что скажете делать с ними? Какое наказание хотели бы для них? – спросил судья.

Серафим, опершись на палочку, посмотрел на людей, которые его искалечили и едва не убили. Потом посмотрел на судью и сказал:

– Я хочу, чтобы их не наказывали.

– Как же так? – растерялся судья. – Ведь они причинили вам столько страданий! Я так не могу, я обязательно должен их наказать.

– Я своё слово сказал, – твёрдо произнёс Серафим. – Немедленно отпустите их по домам. А если не сделаете этого, я уйду из здешних мест и никогда больше сюда не вернусь.

Что было делать судье? Пришлось освободить негодяев. Растерянные, не веря своему счастью, они прошмыгнули мимо Серафима, даже не поблагодарив его за подаренную свободу, не попросив прощения за всё зло, которое причинили они ему без всякой его вины. Шли домой и радовались:

– Вот глупый какой монах! Хорошо, что мы избили его, а не какого-нибудь умника, который бы нас упрятал на много лет в тюрьму. Повезло нам, что и говорить!

Но Бог наказал злодеев. Через некоторое время ночью над их деревней разразилась жуткая гроза. Гром грохотал как тысяча пушек, молнии сверкали, словно огненные стрелы. От удара молнии в деревне сгорели в ту грозовую ночь три избы. Угадайте, чьи дома это были? Да, именно их – злодеев, избивших Серафима и радовавшихся, что они так легко отделались. Вот тут-то и стало им по-настоящему страшно. Поняли они, что легче было бы оказаться под судом человеческим, чем – под Божиим. Собрались они на следующий день и побрели в лес, к Серафимовой пустыньке. Пришли и упали ему в ноги – прости нас, батюшка, дураков неразумных. А Серафим посмотрел на них, подошёл, погладил по голове каждого. И сказал:

– Бог вас простит. Живите честно и не обижайте больше никого, чтоб не случилось с вами ещё худшего.

После шестнадцатилетнего подвига отшельничества Серафим навсегда ушёл из своей лесной пустыньки и вернулся в монастырь. Вся обстановка его кельи состояла из небольшого пня, иконы и некрашеного гроба, который Серафим сам выстругал, чтобы всегда помнить о своём смертном дне.

Имя Серафима Саровского в эти годы уже было известно по всей России, и к нему устремлялись паломники, ищущие совета, утешения или исцеления. На глазах у всех совершались чудеса: Серафим исцелял больных, помазав их маслом из лампады, которая горела перед иконой Божией Матери «Умиление» в его келье.

Почти за два года до смерти Серафима к нему в последний раз явилась Богородица. Она сказала Серафиму:

– Скоро будешь с нами…

Монахи зашли в келью святого 2 января 1883 года и увидели его стоящим на коленях перед аналоем. Лицо его было спокойно, будто он спал. Иноки пытались разбудить Серафима, но… преподобный уснул вечным сном.

Вот так прожил свою жизнь этот великодушный человек. Он не совершил подвигов на войне, не сделал великих научных открытий, не оставил после себя выдающихся произведений искусства. Но каждый русский человек знает – кто такой Серафим Саровский. Потому что преподобный Серафим показал такую любовь к ближнему, которой хватило бы на целый мир. Возможно ли научиться такому великодушию? Любой путь начинается с первого шага. Попробуй для начала простить своему товарищу какую-нибудь обиду. Наверно, это будет не так просто, и сразу простить его не получится. И вот тогда – помолись о нём, как преподобный Серафим молился о своих обидчиках. От такой молитвы душа человека становится большой, в ней тут же появляется место для человека, о котором ты молишься. И чем больше будет в твоей жизни прощения и любви ко всем людям, тем великодушней будешь ты сам.

Издательский дом «Никея»

Внимание! Это ознакомительный фрагмент книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента ООО "ЛитРес".

Родители Серафима Саровского

Родиной Серафима Саровского был губернский город Курск, где отец его, Исидор Мошнин, имел кирпичные заводы и занимался в качестве подрядчика постройкой каменных зданий, церквей и домов. Исидор Мошнин слыл за чрезвычайно честного человека, усердного к храмам Божиим и богатого, именитого купца.

За десять лет до смерти своей он взялся построить в Курске новый храм во имя преподобного Сергия, по плану знаменитого архитектора Растрелли. Впоследствии, в 1833 году, этот храм сделан был кафедральным собором.
В 1752-м году состоялась закладка храма, и, когда нижняя церковь, с престолом во имя преподобного Сергия, была готова в 1762-м году, благочестивый строитель, отец великого старца Серафима, основателя Дивеевского монастыря, скончался. Передав всё состояние своё доброй и умной жене Агафии, он поручил ей довести дело построения храма до конца.

Мать о. Серафима была ещё благочестивее и милостивее отца: она много помогала бедным, в особенности сиротам и неимущим невестам.

Агафия Мошнина в течение многих лет продолжала постройку Сергиевской церкви и лично наблюдала за рабочими. В 1778-м году храм был окончательно отделан, и исполнение работ было так хорошо и добросовестно, что семейство Мошниных приобрело особое уважение между жителями Курска.

Рождение Преподобного Серафима и чудесное спасения от смерти.

Икона Преподобного Серафима Саровского

Отец Серафим родился в 1759-м году, 19-го июля, и наречён Прохором. При смерти отца Прохору было не более трёх лет от рождения, следовательно, его всецело воспитала боголюбивая, добрая и умная матушка, которая учила его более примером своей жизни, проходившей в молитве, посещении храмов и в помощи бедным.
Что Прохор был избранником Божиим от рождения своего — это видели все духовно развитые люди, и не могла не почувствовать благочестивая его мать. Так, однажды, осматривая строение Сергиевской церкви, Агафия Мошнина ходила вместе со своим семилетним Прохором и незаметно дошла до самого верха строившейся тогда колокольни.
Отойдя вдруг от матери, быстрый мальчик перевесился за перила, чтобы посмотреть вниз, и, по неосторожности, упал на землю. Испуганная мать в ужасном виде сбежала с колокольни, воображая найти своего сына разбитым до смерти, но, к несказанной радости и величайшему удивлению, увидела его целым и невредимым. Дитя стояло на ногах. Мать слёзно возблагодарила Бога за спасение сына и поняла, что сын Прохор охраняется особым Промыслом Божиим.

Отрочество Святого Серафима.
Первое исцеление Пресвятой Богородицей

Через три года новое событие обнаружило ясным образом покровительство Божие над Прохором. Ему исполнилось десять лет, и он отличался крепким телосложением, остротою ума, быстрою памятью и, одновременно, кротостью и смирением. Его начали учить церковной грамоте, и Прохор взялся за дело с охотою, но вдруг сильно заболел, и даже домашние не надеялись на его выздоровление.
В самое трудное время болезни, в сонном видении, Прохор увидел Пресвятую Богородицу, Которая обещала посетить его и исцелить от болезни. Проснувшись, он рассказал это видение своей матери. Действительно, вскоре в одном из крестных ходов несли по городу Курску чудотворную икону Знамения Божией Матери по той улице, где был дом Мошниной. Пошёл сильный дождь.
Чтобы перейти на другую улицу, крестный ход, вероятно, для сокращения пути и избежания грязи, направился через двор Мошниной. Пользуясь этим случаем, Агафия вынесла больного сына на двор, приложила к чудотворной иконе и поднесла под её осенение. Заметили, что с этого времени Прохор начал поправляться в здоровье и скоро совсем выздоровел.
Так исполнилось обещание Царицы Небесной посетить отрока и исцелить его. С восстановлением здоровья Прохор продолжал успешно своё учение, изучал Часослов, Псалтирь, выучился писать и полюбил чтение Библии и духовных книг.

Старший брат Прохора, Алексей, занимался торговлею и имел свою лавку в Курске, так что малолетнего Прохора заставляли приучаться к торговле в этой лавке; но к торговле и барышам не лежало его сердце. Молодой Прохор не опускал почти ни одного дня без того, чтобы не посетить храма Божия, и, за невозможностью быть у поздней литургии и вечерни по случаю занятий в лавке, он вставал ранее других и спешил к утрене и ранней обедне.
В то время в г. Курске жил какой-то Христа ради юродивый, которого имя теперь забыто, но тогда все чтили. Прохор с ним познакомился и всем сердцем прилепился к юродивому; последний, в свою очередь, возлюбил Прохора и своим влиянием ещё больше расположил душу его к благочестию и уединённой жизни.
Умная мать его всё примечала и душевно радовалась, что её сын так близок к Господу. Редкое счастье выпало и Прохору иметь такую мать и воспитательницу, которая не мешала, но способствовала его желанию выбрать себе духовную жизнь.

Через несколько лет Прохор стал заговаривать о монашестве и осторожно вызнавал, будет ли мать его против того, чтобы ему пойти в монастырь. Он, конечно, заметил, что добрая его воспитательница не противоречит его желанию и охотнее хотела бы отпустить его, чем удержать в мире; от этого в его сердце ещё сильнее разгоралось желание монашеской жизни.
Тогда Прохор начал говорить о монашестве со знакомыми людьми, и во многих он нашёл сочувствие и одобрение. Так, купцы Иван Дружинин, Иван Безходарный, Алексей Меленин и ещё двое выражали надежду идти вместе с ним в обитель.

На семнадцатом году жизни намерение оставить мир и вступить на путь иноческой жизни окончательно созрело в Прохоре. И в сердце матери образовалась решимость отпустить его на служение Богу.
Трогательно было его прощание с матерью! Собравшись совсем, они посидели немного, по русскому обычаю, потом Прохор встал, помолился Богу, поклонился матери в ноги и спросил её родительского благословения.
Агафия дала ему приложиться к иконам Спасителя и Божией Матери, потом благословила его медным крестом. Взяв с собою этот крест, он до конца жизни носил его всегда открыто на груди своей.

Подлинный прижизненный портрет-икона Преподобного Серафима Саровского.

Благословление блаженным старцем Досифеем

Прохор отправился пешком, с посохом в руке, и с ним шли ещё пять человек Курских купцов. В Киеве, обходя тамошних подвижников, он прослышал, что недалеко от св. лавры Печерской, в Китаевской обители, спасается затворник, по имени Досифей, имеющий дар прозорливости. Придя к нему, Прохор упал к ногам его, целовал их, раскрыл пред ним всю свою душу и просил наставлений и благословения.

Прозорливый Досифей, видя в нём благодать Божию, уразумев его намерения и провидя в нём доброго подвижника Христова, благословил его идти в Саровскую пустынь и сказал в заключение: «Гряди, чадо Божие, и пребуди тамо. Место сиё тебе будет во спасение, с помощью Господа. Тут скончаешь ты и земное странствие твоё. Только старайся стяжать непрестанную память о Боге чрез непрестанное призывание имени Божия так: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго!

В этом да будет всё твоё внимание и обучение; ходя и сидя, делая и в церкви стоя, везде, на всяком месте, входя и исходя, сиё непрестанное вопияние да будет и в устах, и в сердце твоём: с ним найдёшь покой, приобретёшь чистоту духовную и телесную, и вселится в тебя Дух Святый, источник всяких благ, и управит жизнь твою во святыне, во всяком благочестии и чистоте. В Сарове и настоятель Пахомий богоугодной жизни; он последователь наших Антония и Феодосия!»

Здесь он прожил ещё несколько месяцев, даже ходил в лавку, но торговлей уже не занимался, а читал душеспасительные книги в назидание себе и другим, которые приходили поговорить с ним, расспросить о святых местах и послушать чтения. Это время было его прощанием с родиной и родными.

Как уже сказано, Прохор вступил в Саровскую обитель 20-го ноября 1778 года, накануне праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы. Стоя в церкви на всенощном бдении, видя благочинное совершение службы, замечая, как все, от настоятеля до последнего послушника, усердно молятся, он восхитился духом и порадовался, что Господь указал ему здесь место для спасения души.
О. Пахомий с малолетства знал родителей Прохора и потому с любовью принял юношу, в котором видел истинное стремление к иночеству. Он определил его в число послушников к казначею иеромонаху Иосифу, мудрому и любвеобильному старцу.
Сперва Прохор находился в келейном послушании старца и с точностью исполнял все монашеские правила и уставы по его указанию; в келии он служил не только безропотно, но и всегда с усердием. Такое поведение обратило на него внимание всех и приобрело ему расположение старцев Иосифа и Пахомия.
Тогда ему стали назначать, кроме келейного, ещё послушания по порядку: в хлебне, в просфорне, в столярне. В последней он был будильщиком и исполнял довольно долго это послушание. Затем он исполнял пономарские обязанности.
Вообще, юный Прохор, бодрый силами, проходил все монастырские послушания с великою ревностью, но, конечно, не избег многих искушений, как печали, скуки, уныния, которые действовали на него сильно.

Жизненный уклад Серафима в Саровской обители

Прохор любил уединяться в своей келии, где у него, кроме молитвы, были занятия двух родов: чтение и телесный труд. Псалмы он читал и сидя, говоря, что утруждённому это позволительно, а св. Евангелие и послания Апостолов всегда стоя пред св. иконами, в молитвенном положении, и это называл бдением (бодрствованием). Постоянно он читал творения св. отцов, напр. Шестоднев св. Василия Великого, беседы св. Макария Великого, Лествицу преп. Иоанна, Добротолюбие и прочие.

В часы отдохновения он предавался телесному труду, вырезывал кресты из кипарисного дерева для благословения богомольцам. Когда Прохор проходил столярное послушание, то отличался большим усердием, искусством и успехами, так что в расписании он один из всех назван Прохором - столяром. Он также ходил на общие для всей братии труды: сплавлять лес, приготовлять дрова и т.п.

Там он нашёл уединённое место, устроил сокровенную кущу и в ней совершенно один предавался богоразмышлению и молитве. Созерцание дивной природы возвышало его к Богу, и, по словам человека, бывшего впоследствии близким к старцу Серафиму, он здесь совершал правило, еже даде Ангел Господень Великому Пахомию, учредителю иноческого общежития.

Это правило совершается в следующем порядке: Трисвятое и по Отче наш: Господи, помилуй, 12. Слава и ныне: приидите поклонимся — трижды. Псалом 50: Помилуй мя, Боже. Верую во единого Бога… Сто молитв: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного и по сём: Достойно есть и отпуст.

Это составляло одно моление, но таких молитв надлежало совершить по числу суточных часов, двенадцать днём и двенадцать ночью. С молитвою он соединял воздержание и пост: в среду и пятницу не вкушал никакой пищи, а в другие дни недели принимал её только один раз.

Тяжелая болезнь преподобного Серафима, второе исцеление Пресвятой Богородицей

В 1780 году Прохор тяжко заболел, и всё тело его распухло. Ни один врач не мог определить вида его болезни, но предполагали, что это сделалась водяная болезнь.
Недуг длился в продолжение трёх лет, из которых не менее половины Прохор провёл в постели. Строитель о. Пахомий и старец о. Исаия попеременно ходили за ним и почти неотлучно находились при нём. Тут-то и открылось, как все, и прежде других начальники, уважали, любили и жалели Прохора, бывшего тогда ещё простым послушником. Наконец, стали опасаться за жизнь больного, и о. Пахомий настоятельно предлагал пригласить врача или, по крайней мере, открыть кровь.
Тогда смиренный Прохор позволил себе сказать игумену: «Я предал себя, отче святый, Истинному Врачу душ и телес, Господу нашему Иисусу Христу и Пречистой Его Матери; если же любовь ваша рассудит, снабдите меня, убогого, Господа ради, небесным врачевством — причастием Св. Тайн». Старец Иосиф, по просьбе Прохора и собственному усердию, особо отслужил о здравии больного всенощное бдение и литургию.
Прохор был исповедан и причащён. В скором времени он выздоровел, что весьма удивило всех. Никто не понимал, как мог он столь скоро оправиться, и только впоследствии о. Серафим открыл тайну некоторым: после причащения Св. Таин ему явилась Пресвятая Дева Мария, в несказанном свете, с Апостолами Иоанном Богословом и Петром и, обратясь к Иоанну лицем и указывая перстом на Прохора, Владычица сказала: «Этот Нашего рода!»

«Правую-то ручку, радость моя,- говорил о. Серафим церковнице Ксении,- положила мне на голову, а в левой-то ручке держала жезл; и этим-то жезлом, радость моя, и коснулась убогого Серафима; у меня на том месте, на правом бедре-то, и сделалось углубление, матушка; вода-то вся в него и вытекла, и спасла Царица Небесная убогого Серафима; а рана пребольшая была, и до сих пор яма-то цела, матушка, погляди-ка, дай ручку!» - «И батюшка, бывало, сам возьмёт, да и вложит мою руку в яму,- прибавляла матушка Ксения,- и велика же она была у него, так вот весь кулак и взойдёт!» Много душевной пользы принесла Прохору эта болезнь: дух его окреп в вере, любви и надежде на Бога.

Описание внешности преподобного Серафима Саровского.
Подвиг сборщика на благие дела

В период послушничества Прохора, при настоятеле о. Пахомии, предприняты были в Саровской пустыне многие нужные постройки. В числе их на месте келии, в которой болел Прохор, строилась больница для лечения недужных и успокоения престарелых, и при больнице церковь о двух этажах с престолами: в нижнем во имя свв. Зосимы и Савватия, чудотворцев Соловецких, в верхнем - во славу Преображения Спасителя.
Прохор после болезни, молодой ещё послушник, был посылаем за сбором денег в разные места на сооружение церкви. Благодарный за своё исцеление и попечение начальства, он с охотою понёс трудный подвиг сборщика. Странствуя по ближайшим к Сарову городам, Прохор был и в Курске, на месте своей родины, но не застал уже матери своей в живых.
Брат Алексей, со своей стороны, оказал Прохору немалую помощь для построения церкви. Вернувшись домой, Прохор, как искусный столяр, построил собственными руками престол из кипарисного дерева для нижней больничной церкви в честь преподобных Зосимы и Савватия.

В течение восьми лет юный Прохор был послушником. Наружный вид его к этому времени изменился: будучи высокого роста, около 2 арш. и 8-ми вершков, несмотря на строгое воздержание и подвиги, он имел полное, покрытое приятною белизною, лицо, прямой и острый нос, светло-голубые глаза, весьма выразительные и проницательные; густые брови и светло-русые волосы на голове. Лицо его окаймлялось густою, окладистою бородою, с которою на оконечностях рта соединялись длинные и густые усы.
Он имел мужественное сложение, обладал большими физическими силами, увлекательным даром слова и счастливой памятью. Теперь он прошёл уже все степени монастырского искуса и был способен и готов принять монашеские обеты.

Постриг преподобного Серафима в сан инока

13-го августа 1786 года, с соизволения Св. Синода, о. Пахомий постриг послушника Прохора в сан инока. Восприемными отцами его при пострижении были о. Иосиф и о. Исаия. При посвящении ему было дано имя Серафима (пламенный).
27-го октября 1786 года монах Серафим, по ходатайству о. Пахомия, был посвящён преосвященным Виктором, епископом Владимирским и Муромским, в сан иеродиакона. Он вполне предался новому своему, поистине уже ангельскому, служению. Со дня возведения в сан иеродиакона он, храня чистоту души и тела, в течение пяти лет и 9-ти месяцев, почти беспрерывно находился в служении.
Все ночи на воскресные и праздничные дни проводил в бодрствовании и молитве, неподвижно стоя до самой литургии. По окончании же каждой Божественной службы, оставаясь ещё надолго в храме, он, по обязанности священно-диакона, приводил в порядок утварь и заботился о чистоте Алтаря Господня.
Господь, видя ревность и усердие к подвигам, даровал о. Серафиму силу и крепость, так что он не чувствовал утомления, не нуждался в отдыхе, часто забывал о пище и питье и, ложась спать, жалел, что человек, подобно Ангелам, не может беспрерывно служить Богу.

Кончина матушки Агафьи Семёновны, настоятельницы общины в Дивеево.

Обещание Серафима Саровского заботиться о Дивеевской общине до смерти

О. Пахомий сперва предлагал отложить елеосвящение до возвращения их из Лемети, но святая старица повторила свою просьбу и сказала, что они её не застанут уже в живых на обратном пути.
Великие старцы с любовью совершили над нею таинство елеосвящения. Затем, прощаясь с ними, мать Александра отдала о. Пахомию последнее, что имела и накопила за года подвижнической жизни в Дивеево.

По свидетельству жившей с нею девицы Евдокии Мартыновой своему духовнику, протоиерею о. Василию Садовскому, матушка Агафья Семёновна передала строителю о. Пахомию: мешочек золотом, мешочек серебром и два мешка меди, суммою в 40 тысяч, прося выдавать её сёстрам всё потребное в жизни, так как они сами не сумеют распорядиться. Матушка Александра умоляла о. Пахомия поминать её в Сарове за упокой, не оставлять и не покидать неопытных послушниц её, а также попещись в своё время об обители, обетованной ей Царицею Небесною. На это старец о. Пахомий ответил: «Матушка! Послужить по силе моей и по твоему завещанию Царице Небесной и попечением о твоих послушницах не отрекаюсь; также и молиться за тебя не только я до смерти моей буду, но и обитель вся наша никогда благодеяний твоих не забудет, а в прочем не даю тебе слово, ибо я стар и слаб, но как же и браться за то, не зная, доживу ли до этого времени. А вот иеродиакон Серафим — духовность его тебе известна, и он молод — доживёт до этого; ему и поручи это великое дело».

Матушка Агафья Семёновна начала просить о. Серафима не оставлять её обители, как Царица Небесная Сама тогда наставить его на то изволит.

Старцы простились, уехали, а дивная старица Агафья Семёновна скончалась 13-го июня, в день св. мученицы Акилины. О. Пахомий с братией на обратном пути как раз поспел к погребению матушки Александры. Отслужив литургию и отпевание соборно, великие старцы похоронили первоначальницу Дивеевской общины против алтаря Казанской церкви. Весь день 13-го июня шёл такой проливной дождь, что ни на ком не осталось сухой нитки, но о. Серафим, по своему целомудрию, не остался даже обедать в женской обители и тотчас после погребения ушёл пешком в Саров.

Чудо созерцания Господа Иисуса Христа во время Божественной Литургии

Два иеродиакона взяли его под руки, ввели в алтарь и оставили в стороне, где простоял он часа три, меняясь беспрерывно видом, и после, уже придя в себя, наедине поведал строителю и казначею своё видение: «Только что провозгласил я, убогий: Господи, спаси благочестивыя и услыши ны! и, наведя орарём на народ, окончил: и во веки веков! - вдруг меня озарил луч, как бы солнечного света; взглянув на это сияние, увидел я Господа и Бога нашего Иисуса Христа, во образе Сына Человеческого, во славе и неизречённым светом сияющего, окружённого небесными силами, Ангелами, Архангелами, Херувимами и Серафимами, как бы роем пчелиным, и от западных церковных врат грядущего на воздухе; приблизясь в таком виде до амвона и воздвигнув пречистые Свои руки, Господь благословил служащих и предстоящих; по сём, вступив во св. местный образ Свой, что по правую сторону царских врат, преобразился, окружаемый Ангельскими ликами, сиявшими неизречённым светом на всю церковь. Я же, земля и пепел, сретая тогда Господа Иисуса на воздухе, удостоился особенного от Него благословения; сердце моё возрадовалось чисто, просвещённо, в сладости любви ко Господу!»

Возведение инока Серафима Саровского в сан иеромонаха. Избрание пустыннической жизни

В 1793 году о. Серафиму исполнилось 34 года, и начальство, видя, что он по своим подвигам стал выше других братий и заслуживает преимущество пред многими, ходатайствовало о возведении его в сан иеромонаха.
Так как в этом же году Саровская обитель, по новому расписанию, перешла из Владимирской епархии в Тамбовскую, то о. Серафима вызвали в Тамбов, и 2-го сентября епископ Феофил рукоположил его во иеромонаха.
С получением высшей благодати священства о. Серафим стал подвизаться в духовной жизни с вящею ревностью и удвоенною любовью. В течении долгого времени он продолжал непрерывное служение, ежедневно приобщаясь с горячею любовью, верою и благоговением.

Сделавшись иеромонахом, о. Серафим возымел намерение совсем поселиться в пустыне, так как пустынническая жизнь была его призванием и назначением свыше. К тому же, от непрестанного келейного бдения, от постоянного стояния в церкви на ногах с небольшим отдыхом во время ночи, о. Серафим впал в недуг: у него распухли ноги, и на них открылись раны, так что некоторое время он лишился возможности священнодействовать.
Болезнь эта была не малым побуждением к избранию пустыннической жизни, хотя для отдыха следовало ему просить у настоятеля о. Пахомия благословения удалиться в больничные келии, а не в пустыню, т.е. от меньших трудов — к большим и тягчайшим.
Великий старец Пахомий благословил его. Это было последнее благословение, полученное о. Серафимом от мудрого, добродетельного и почтенного старца, в виду болезни его и приближения смерти.

Смерть отца Пахомия, обещание преподобного Серафима назирать за Дивеевской общиной и поддерживать ее

О. Серафим, хорошо помня, как во время его болезни ходил за ним о. Пахомий, теперь сам служил ему с самоотвержением. Раз о. Серафим заметил, что к болезни о. Пахомия присоединилась ещё какая-то душевная забота и печаль.

— О чём, отче святый, так печалишься ты? — спросил его о. Серафим.

Серафим Чичагов

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО СЕРАФИМА, САРОВСКОГО ЧУДОТВОРЦА

Серафимо-Дивеевский монастырь, 1903

Батюшка о. Серафим поступил в Саровскую пустынь в 1778-м году, 20-го ноября, накануне Введения Пресвятой Богородицы во храм и поручен был в послушание старцу иеромонаху Иосифу.

Родиной его был губернский город Курск, где отец его, Исидор Мошнин, имел кирпичные заводы и занимался в качестве подрядчика постройкой каменных зданий, церквей и домов. Исидор Мошнин слыл за чрезвычайно честного человека, усердного к храмам Божиим и богатого, именитого купца. За десять лет до смерти своей он взялся построить в Курске новый храм во имя преподобного Сергия, по плану знаменитого архитектора Растрелли. Впоследствии, в 1833 году, этот храм сделан был кафедральным собором. В 1752-м году состоялась закладка храма, и, когда нижняя церковь, с престолом во имя преподобного Сергия, была готова в 1762-м году, благочестивый строитель, отец великого старца Серафима, основателя Дивеевского монастыря, скончался. Передав всё состояние своё доброй и умной жене Агафии, он поручил ей довести дело построения храма до конца. Мать о. Серафима была ещё благочестивее и милостивее отца: она много помогала бедным, в особенности сиротам и неимущим невестам.

Отец Серафим родился в 1759-м году, 19-го июля, и наречён Прохором. При смерти отца Прохору было не более трёх лет от рождения, следовательно, его всецело воспитала боголюбивая, добрая и умная матушка, которая учила его более примером своей жизни, проходившей в молитве, посещении храмов и в помощи бедным. Что Прохор был избранником Божиим от рождения своего - это видели все духовно развитые люди, и не могла не почувствовать благочестивая его мать. Так, однажды, осматривая строение Сергиевской церкви, Агафия Мошнина ходила вместе со своим семилетним Прохором и незаметно дошла до самого верха строившейся тогда колокольни. Отойдя вдруг от матери, быстрый мальчик перевесился за перила, чтобы посмотреть вниз, и, по неосторожности, упал на землю. Испуганная мать в ужасном виде сбежала с колокольни, воображая найти своего сына разбитым до смерти, но, к несказанной радости и величайшему удивлению, увидела его целым и невредимым. Дитя стояло на ногах. Мать слёзно возблагодарила Бога за спасение сына и поняла, что сын Прохор охраняется особым Промыслом Божиим.

Через три года новое событие обнаружило ясным образом покровительство Божие над Прохором. Ему исполнилось десять лет, и он отличался крепким телосложением, остротою ума, быстрою памятью и, одновременно, кротостью и смирением. Его начали учить церковной грамоте, и Прохор взялся за дело с охотою, но вдруг сильно заболел, и даже домашние не надеялись на его выздоровление. В самое трудное время болезни, в сонном видении, Прохор увидел Пресвятую Богородицу, Которая обещала посетить его и исцелить от болезни. Проснувшись, он рассказал это видение своей матери. Действительно, вскоре в одном из крестных ходов несли по городу Курску чудотворную икону Знамения Божией Матери по той улице, где был дом Мошниной. Пошёл сильный дождь. Чтобы перейти на другую улицу, крестный ход, вероятно, для сокращения пути и избежания грязи, направился через двор Мошниной. Пользуясь этим случаем, Агафия вынесла больного сына на двор, приложила к чудотворной иконе и поднесла под её осенение. Заметили, что с этого времени Прохор начал поправляться в здоровье и скоро совсем выздоровел. Так исполнилось обещание Царицы Небесной посетить отрока и исцелить его. С восстановлением здоровья Прохор продолжал успешно своё учение, изучал Часослов, Псалтирь, выучился писать и полюбил чтение Библии и духовных книг.

Старший брат Прохора, Алексей, занимался торговлею и имел свою лавку в Курске, так что малолетнего Прохора заставляли приучаться к торговле в этой лавке; но к торговле и барышам не лежало его сердце. Молодой Прохор не опускал почти ни одного дня без того, чтобы не посетить храма Божия, и, за невозможностью быть у поздней литургии и вечерни по случаю занятий в лавке, он вставал ранее других и спешил к утрене и ранней обедне. В то время в г. Курске жил какой-то Христа ради юродивый, которого имя теперь забыто, но тогда все чтили. Прохор с ним познакомился и всем сердцем прилепился к юродивому; последний, в свою очередь, возлюбил Прохора и своим влиянием ещё больше расположил душу его к благочестию и уединённой жизни. Умная мать его всё примечала и душевно радовалась, что её сын так близок к Господу. Редкое счастье выпало и Прохору иметь такую мать и воспитательницу, которая не мешала, но способствовала его желанию выбрать себе духовную жизнь.

Через несколько лет Прохор стал заговаривать о монашестве и осторожно вызнавал, будет ли мать его против того, чтобы ему пойти в монастырь. Он, конечно, заметил, что добрая его воспитательница не противоречит его желанию и охотнее хотела бы отпустить его, чем удержать в мире; от этого в его сердце ещё сильнее разгоралось желание монашеской жизни. Тогда Прохор начал говорить о монашестве со знакомыми людьми, и во многих он нашёл сочувствие и одобрение. Так, купцы Иван Дружинин, Иван Безходарный, Алексей Меленин и ещё двое выражали надежду идти вместе с ним в обитель.

На семнадцатом году жизни намерение оставить мир и вступить на путь иноческой жизни окончательно созрело в Прохоре. И в сердце матери образовалась решимость отпустить его на служение Богу. Трогательно было его прощание с матерью! Собравшись совсем, они посидели немного, по русскому обычаю, потом Прохор встал, помолился Богу, поклонился матери в ноги и спросил её родительского благословения. Агафия дала ему приложиться к иконам Спасителя и Божией Матери, потом благословила его медным крестом. Взяв с собою этот крест, он до конца жизни носил его всегда открыто на груди своей.

Не маловажный вопрос предстояло решить Прохору: куда и в какой монастырь идти ему. Слава подвижнической жизни иноков Саровской пустыни, где были уже многие из Курских жителей и настоятельствовал о. Пахомий, Курский уроженец, склоняла его идти к ним, но ему хотелось предварительно быть в Киеве, чтобы посмотреть на труды Киево-Печерских иноков, испросить наставление и советы от старцев, познать чрез них волю Божию, утвердиться в своих мыслях, получить благословение от какого-нибудь подвижника и, наконец, помолиться и благословиться у св. мощей преп. Антония и Феодосия, первоначальников иночества. Прохор отправился пешком, с посохом в руке, и с ним шли ещё пять человек Курских купцов. В Киеве, обходя тамошних подвижников, он прослышал, что недалеко от св. лавры Печерской, в Китаевской обители, спасается затворник, по имени Досифей, имеющий дар прозорливости. Придя к нему, Прохор упал к ногам его, целовал их, раскрыл пред ним всю свою душу и просил наставлений и благословения. Прозорливый Досифей, видя в нём благодать Божию, уразумев его намерения и провидя в нём доброго подвижника Христова, благословил его идти в Саровскую пустынь и сказал в заключение: «Гряди, чадо Божие, и пребуди тамо. Место сиё тебе будет во спасение, с помощью Господа. Тут скончаешь ты и земное странствие твоё. Только старайся стяжать непрестанную память о Боге чрез непрестанное призывание имени Божия так: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго! В этом да будет всё твоё внимание и обучение; ходя и сидя, делая и в церкви стоя, везде, на всяком месте, входя и исходя, сиё непрестанное вопияние да будет и в устах, и в сердце твоём: с ним найдёшь покой, приобретёшь чистоту духовную и телесную, и вселится в тебя Дух Святый, источник всяких благ, и управит жизнь твою во святыне, во всяком благочестии и чистоте. В Сарове и настоятель Пахомий богоугодной жизни; он последователь наших Антония и Феодосия!»

Беседа блаженного старца Досифея окончательно утвердила юношу в добрых намерениях. Отговевши, исповедовавшись и причастившись Святых Таин, поклонившись ещё раз св. угодникам Киево-Печерским, он направил стопы свои на путь и, охраняемый покровом Божиим, благополучно прибыл опять в Курск, в дом своей матери. Здесь он прожил ещё несколько месяцев, даже ходил в лавку, но торговлей уже не занимался, а читал душеспасительные книги в назидание себе и другим, которые приходили поговорить с ним, расспросить о святых местах и послушать чтения. Это время было его прощанием с родиной и родными.

Как уже сказано, Прохор вступил в Саровскую обитель 20-го ноября 1778 года, накануне праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы. Стоя в церкви на всенощном бдении, видя благочинное совершение службы, замечая, как все, от настоятеля до последнего послушника, усердно молятся, он восхитился духом и порадовался, что Господь указал ему здесь место для спасения души. О. Пахомий с малолетства знал родителей Прохора и потому с любовью принял юношу, в котором видел истинное стремление к иночеству. Он определил его в число послушников к казначею иеромонаху Иосифу, мудрому и любвеобильному старцу. Сперва Прохор находился в келейном послушании старца и с точностью исполнял все монашеские правила и уставы по его указанию; в келии он служил не только безропотно, но и всегда с усердием. Такое поведение обратило на него внимание всех и приобрело ему расположение старцев Иосифа и Пахомия. Тогда ему стали назначать, кроме келейного, ещё послушания по порядку: в хлебне, в просфорне, в столярне. В последней он был будильщиком и исполнял довольно долго это послушание. Затем он исполнял пономарские обязанности. Вообще, юный Прохор, бодрый силами, проходил все монастырские послушания с великою ревностью, но, конечно, не избег многих искушений, как печали, скуки, уныния, которые действовали на него сильно.

Жизнь юного Прохора до пострижения в монашество ежедневно распределялась так: в определённые часы он был в церкви на богослужении и правилах. Подражая старцу Пахомию, он являлся как можно раньше на церковные молитвы, выстаивал неподвижно всё богослужение, как бы продолжительно оно ни было, и никогда не выходил прежде совершенного окончания службы. В часы молитвы всегда стоял на одном определённом месте. Для предохранения от развлечения и мечтательности, имея глаза опущенными долу, он с напряжённою внимательностью и благоговением слушал пение и чтение, сопровождая их молитвою. Прохор любил уединяться в своей келии, где у него, кроме молитвы, были занятия двух родов: чтение и телесный труд. Псалмы он читал и сидя, говоря, что утруждённому это позволительно, а св. Евангелие и послания Апостолов всегда стоя пред св. иконами, в молитвенном положении, и это называл бдением (бодрствованием). Постоянно он читал творения св. отцов, напр. Шестоднев св. Василия Великого, беседы св. Макария Великого, Лествицу преп. Иоанна, Добротолюбие и проч. В часы отдохновения он предавался телесному труду, вырезывал кресты из кипарисного дерева для благословения богомольцам. Когда Прохор проходил столярное послушание, то отличался большим усердием, искусством и успехами, так что в расписании он один из всех назван Прохором - столяром. Он также ходил на общие для всей братии труды: сплавлять лес, приготовлять дрова и т.п.

Видя примеры пустынножительства о. игумена Назария, иеромонаха Дорофея, схимонаха Марка, юный Прохор стремился духом к большему уединению и подвижничеству, а потому испросил благословение своего старца о. Иосифа оставлять монастырь в свободные часы и уходить в лес. Там он нашёл уединённое место, устроил сокровенную кущу и в ней совершенно один предавался богоразмышлению и молитве. Созерцание дивной природы возвышало его к Богу, и, по словам человека, бывшего впоследствии близким к старцу Серафиму, он здесь совершал правило, еже даде Ангел Господень Великому Пахомию , учредителю иноческого общежития. Это правило совершается в следующем порядке: Трисвятое и по Отче наш: Господи, помилуй, 12. Слава и ныне: приидите поклонимся - трижды. Псалом 50: Помилуй мя, Боже. Верую во единого Бога... Сто молитв: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного и по сём: Достойно есть и отпуст.

В 1780 году Прохор тяжко заболел, и всё тело его распухло. Ни один врач не мог определить вида его болезни, но предполагали, что это сделалась водяная болезнь. Недуг длился в продолжение трёх лет, из которых не менее половины Прохор провёл в постели. Строитель о. Пахомий и старец о. Исаия попеременно ходили за ним и почти неотлучно находились при нём. Тут-то и открылось, как все, и прежде других начальники, уважали, любили и жалели Прохора, бывшего тогда ещё простым послушником. Наконец, стали опасаться за жизнь больного, и о. Пахомий настоятельно предлагал пригласить врача или, по крайней мере, открыть кровь. Тогда смиренный Прохор позволил себе сказать игумену: «Я предал себя, отче святый, Истинному Врачу душ и телес, Господу нашему Иисусу Христу и Пречистой Его Матери; если же любовь ваша рассудит, снабдите меня, убогого, Господа ради, небесным врачевством - причастием Св. Тайн». Старец Иосиф, по просьбе Прохора и собственному усердию, особо отслужил о здравии больного всенощное бдение и литургию. Прохор был исповедан и причащён. В скором времени он выздоровел, что весьма удивило всех. Никто не понимал, как мог он столь скоро оправиться, и только впоследствии о. Серафим открыл тайну некоторым: после причащения Св. Таин ему явилась Пресвятая Дева Мария, в несказанном свете, с Апостолами Иоанном Богословом и Петром и, обратясь к Иоанну лицем и указывая перстом на Прохора, Владычица сказала: «Этот Нашего рода! »

В период послушничества Прохора, при настоятеле о. Пахомии, предприняты были в Саровской пустыне многие нужные постройки. В числе их на месте келии, в которой болел Прохор, строилась больница для лечения недужных и успокоения престарелых, и при больнице церковь о двух этажах с престолами: в нижнем во имя свв. Зосимы и Савватия, чудотворцев Соловецких, в верхнем - во славу Преображения Спасителя. Прохор после болезни, молодой ещё послушник, был посылаем за сбором денег в разные места на сооружение церкви. Благодарный за своё исцеление и попечение начальства, он с охотою понёс трудный подвиг сборщика. Странствуя по ближайшим к Сарову городам, Прохор был и в Курске, на месте своей родины, но не застал уже матери своей в живых. Брат Алексей, со своей стороны, оказал Прохору немалую помощь для построения церкви. Вернувшись домой, Прохор, как искусный столяр, построил собственными руками престол из кипарисного дерева для нижней больничной церкви в честь преподобных Зосимы и Савватия.

В течение восьми лет юный Прохор был послушником. Наружный вид его к этому времени изменился: будучи высокого роста, около 2 арш. и 8-ми вершков, несмотря на строгое воздержание и подвиги, он имел полное, покрытое приятною белизною, лицо, прямой и острый нос, светло-голубые глаза, весьма выразительные и проницательные; густые брови и светло-русые волосы на голове. Лицо его окаймлялось густою, окладистою бородою, с которою на оконечностях рта соединялись длинные и густые усы. Он имел мужественное сложение, обладал большими физическими силами, увлекательным даром слова и счастливой памятью. Теперь он прошёл уже все степени монастырского искуса и был способен и готов принять монашеские обеты.

13-го августа 1786 года, с соизволения Св. Синода, о. Пахомий постриг послушника Прохора в сан инока. Восприемными отцами его при пострижении были о. Иосиф и о. Исаия. При посвящении ему было дано имя Серафима (пламенный). 27-го октября 1786 года монах Серафим, по ходатайству о. Пахомия, был посвящён преосвященным Виктором, епископом Владимирским и Муромским, в сан иеродиакона. Он вполне предался новому своему, поистине уже ангельскому, служению. Со дня возведения в сан иеродиакона он, храня чистоту души и тела, в течение пяти лет и 9-ти месяцев, почти беспрерывно находился в служении. Все ночи на воскресные и праздничные дни проводил в бодрствовании и молитве, неподвижно стоя до самой литургии. По окончании же каждой Божественной службы, оставаясь ещё надолго в храме, он, по обязанности священно-диакона, приводил в порядок утварь и заботился о чистоте Алтаря Господня. Господь, видя ревность и усердие к подвигам, даровал о. Серафиму силу и крепость, так что он не чувствовал утомления, не нуждался в отдыхе, часто забывал о пище и питье и, ложась спать, жалел, что человек, подобно Ангелам, не может беспрерывно служить Богу.

Строитель о. Пахомий теперь ещё более прежнего привязался сердцем к о. Серафиму и без него не совершал почти ни одной службы. Когда он выезжал по делам монастыря или для служения, один или с другими старцами, то часто брал с собою о. Серафима. Так, в 1789-м году, в первой половине июня месяца, о. Пахомий с казначеем о. Исаией и иеродиаконом о. Серафимом отправились по приглашению в село Леметь, находящееся в 6-ти верстах от нынешнего города Ардатова, Нижегородской губ., на похороны богатого благодетеля своего, помещика Александра Соловцева, и заехали по дороге в Дивеево навестить настоятельницу общины Агафию Семёновну Мельгунову, высокочтимую всеми старицу и также благодетельницу свою. Мать Александра была больна и, получив от Господа извещение о скорой кончине своей, просила отцов-подвижников, ради любви Христовой, особоровать её. О. Пахомий сперва предлагал отложить елеосвящение до возвращения их из Лемети, но святая старица повторила свою просьбу и сказала, что они её не застанут уже в живых на обратном пути. Великие старцы с любовью совершили над нею таинство елеосвящения. Затем, прощаясь с ними, мать Александра отдала о. Пахомию последнее, что имела и накопила за года подвижнической жизни в Дивеево. По свидетельству жившей с нею девицы Евдокии Мартыновой своему духовнику, протоиерею о. Василию Садовскому, матушка Агафья Семёновна передала строителю о. Пахомию: мешочек золотом, мешочек серебром и два мешка меди, суммою в 40 тысяч, прося выдавать её сёстрам всё потребное в жизни, так как они сами не сумеют распорядиться. Матушка Александра умоляла о. Пахомия поминать её в Сарове за упокой, не оставлять и не покидать неопытных послушниц её, а также попещись в своё время об обители, обетованной ей Царицею Небесною. На это старец о. Пахомий ответил: «Матушка! Послужить по силе моей и по твоему завещанию Царице Небесной и попечением о твоих послушницах не отрекаюсь; также и молиться за тебя не только я до смерти моей буду, но и обитель вся наша никогда благодеяний твоих не забудет, а в прочем не даю тебе слово, ибо я стар и слаб, но как же и браться за то, не зная, доживу ли до этого времени. А вот иеродиакон Серафим - духовность его тебе известна, и он молод - доживёт до этого; ему и поручи это великое дело».

Однажды в Великий Четверток, строитель о. Пахомий, не служивший никогда без о. Серафима, начал Божественную Литургию в 2 часа пополудни вечернею, и после малого выхода и паремий возгласил иеродиакон Серафим: «Господи, спаси благочестивыя и услыши ны!», но, едва обратясь к народу, навёл на предстоящих орарём, возглашая: «и во веки веков» - как вдруг так изменился видом, что не мог ни сойти с места, ни проговорить слова. Все это заметили и поняли, что с ним Божие посещение. Два иеродиакона взяли его под руки, ввели в алтарь и оставили в стороне, где простоял он часа три, меняясь беспрерывно видом, и после, уже придя в себя, наедине поведал строителю и казначею своё видение: «Только что провозгласил я, убогий: Господи, спаси благочестивыя и услыши ны! и, наведя орарём на народ, окончил: и во веки веков! - вдруг меня озарил луч, как бы солнечного света; взглянув на это сияние, увидел я Господа и Бога нашего Иисуса Христа, во образе Сына Человеческого, во славе и неизречённым светом сияющего, окружённого небесными силами, Ангелами, Архангелами, Херувимами и Серафимами, как бы роем пчелиным, и от западных церковных врат грядущего на воздухе; приблизясь в таком виде до амвона и воздвигнув пречистые Свои руки, Господь благословил служащих и предстоящих; по сём, вступив во св. местный образ Свой, что по правую сторону царских врат, преобразился, окружаемый Ангельскими ликами, сиявшими неизречённым светом на всю церковь. Я же, земля и пепел, сретая тогда Господа Иисуса на воздухе, удостоился особенного от Него благословения; сердце моё возрадовалось чисто, просвещённо, в сладости любви ко Господу!»

В 1793 году о. Серафиму исполнилось 34 года, и начальство, видя, что он по своим подвигам стал выше других братий и заслуживает преимущество пред многими, ходатайствовало о возведении его в сан иеромонаха. Так как в этом же году Саровская обитель, по новому расписанию, перешла из Владимирской епархии в Тамбовскую, то о. Серафима вызвали в Тамбов, и 2-го сентября епископ Феофил рукоположил его во иеромонаха. С получением высшей благодати священства о. Серафим стал подвизаться в духовной жизни с вящею ревностью и удвоенною любовью. В течении долгого времени он продолжал непрерывное служение, ежедневно приобщаясь с горячею любовью, верою и благоговением.

Сделавшись иеромонахом, о. Серафим возымел намерение совсем поселиться в пустыне, так как пустынническая жизнь была его призванием и назначением свыше. К тому же, от непрестанного келейного бдения, от постоянного стояния в церкви на ногах с небольшим отдыхом во время ночи, о. Серафим впал в недуг: у него распухли ноги, и на них открылись раны, так что некоторое время он лишился возможности священнодействовать. Болезнь эта была не малым побуждением к избранию пустыннической жизни, хотя для отдыха следовало ему просить у настоятеля о. Пахомия благословения удалиться в больничные келии, а не в пустыню, т.е. от меньших трудов - к большим и тягчайшим. Великий старец Пахомий благословил его. Это было последнее благословение, полученное о. Серафимом от мудрого, добродетельного и почтенного старца, в виду болезни его и приближения смерти. О. Серафим, хорошо помня, как во время его болезни ходил за ним о. Пахомий, теперь сам служил ему с самоотвержением. Раз о. Серафим заметил, что к болезни о. Пахомия присоединилась ещё какая-то душевная забота и печаль.

О чём, отче святый, так печалишься ты? - спросил его о. Серафим.

Я скорблю о сёстрах Дивеевской общины,- ответил старец Пахомий,- кто их будет назирать после меня?

О. Серафим, желая успокоить старца в предсмертные минуты, обещался сам назирать их и поддерживать всё так же после смерти его, как было при нём. Это обещание успокоило и обрадовало отходящего ко Господу о. Пахомия. Он поцеловал о. Серафима и затем вскоре опочил мирным сном праведника. О. Серафим горько оплакал потерю старца Пахомия и, с благословения нового настоятеля о. Исаии, также горячо любимого, удалился в пустынную келию (20-го ноября 1794-го года, в день прихода в Саровскую пустынь).

Несмотря на удаление о. Серафима в пустынку, народ стал беспокоить его там. Приходили и женщины.

Великий подвижник, начиная строгую пустынническую жизнь, считал для себя неудобным посещение женского пола, так как это могло соблазнить и монашествующих, и мирян, склонных к осуждению. Но, с другой стороны, лишить женщин назидания, ради которого они приходили к пустыннику, могло быть делом, неугодным Богу. Он стал просить Господа и Пресвятую Богородицу об исполнении его желания, и чтобы Всевышний, если это не противно Его воле, дал ему знамение на то преклонением ветвей вблизи стоявших дерев. В преданиях, записанных в своё время, есть сказание, что Господь Бог действительно дал ему знамение Своего изволения. Наступил праздник Рождества Христова; о. Серафим пришёл в монастырь к поздней обедне в храм Живоносного Источника и причастился Св. Христовых Таин. После обеда в своей монастырской келии он вернулся на ночь в пустыню. На следующий день, 26-го декабря, празднуемый по положению (Собор Пресвятой Богородицы), о. Серафим вернулся ночью в обитель. Проходя свой холм, где он опускается вниз долу, отчего гора и названа была о. Серафимом Афонскою, он увидел, что с обеих сторон тропинки огромные сучья вековых сосен склонились и завалили дорожку; вечером ничего этого не было. О. Серафим упал на колени и поблагодарил Бога за данное, по молитве его, знамение. Теперь он знал, что Господу Богу угодно, дабы жёны не входили на его гору.

В продолжение всего подвижничества о. Серафим носил постоянно одну и ту же убогую одежду: белый полотняной балахон, кожаные рукавицы, кожаные бахилы - вроде чулок, поверх которых надевали лапти, и поношенную камилавку. На балахоне висел крест, тот самый, которым благословила его родная мать, отпуская из дома; а за плечами висела сумка, в которой он носил при себе св. Евангелие. Ношение креста и Евангелия имело, конечно, глубокий смысл. По подражанию древним святым, о. Серафим носил вериги на обоих плечах, и к ним были привешены кресты: одни спереди в 20 ф., другие сзади в 8 ф. каждый, и ещё железный пояс. И эту тяжесть старец носил во всё время своего пустынножительства. В морозы он накладывал на грудь чулок или тряпку, а в баню никогда не ходил. Видимые его подвиги состояли из молитвословий, чтения книг, телесных трудов, соблюдения правил великого Пахомия и т.д. В холодную пору он топил келию, колол и рубил дрова, но иногда добровольно переносил холод и мороз. Летом он возделывал гряды на своём огороде и удабривал землю, собирал мох с болот. Во время подобной работы он ходил иногда без одежды, перепоясав лишь чресла свои, и насекомые жестоко уязвляли тело его, отчего оно опухало, синело по местам и запекалось кровью. Старец добровольно терпел эти язвы Господа ради, руководствуясь примерами подвижников древнего времени. На грядах, удобрённых мхом, о. Серафим сажал семенами лук и другие овощи, которыми он питался летом. Телесный труд порождал в нём благодушное состояние, и о. Серафим работал с пением молитв, тропарей и канонов.

Провождая жизнь в уединении, трудах, чтении и молитве, о. Серафим соединял с этим пост и строжайшее воздержание. По началу своего поселения в пустыне он питался хлебом, более всего чёрствым и сухим; хлеб, обыкновенно, он брал с собою по воскресеньям на целую неделю. Есть сказание, что из этой недельной порции хлеба часть уделял он пустынным животным и птицам, которые были приласканы старцем, очень любили его и посещали место его молитвословия. Также он употреблял овощи, добываемые трудами рук его в пустынном огороде. С тем и устроен был огород сей, чтобы ему не обременить «ничим же» обители и, по примеру великого подвижника Ап. Павла, питаться, «делающе своими руками» (1 Кор. 4, 12). Впоследствии времени он приучил своё тело к такому воздержанию, что не стал вкушать хлеба насущного, а, по благословению настоятеля Исаии, питался одними овощами своего огорода. Это были картофель, свёкла, лук и трава, называемая снить. В течение же первой недели Великого поста он вовсе не принимал пищи до причащения Святых Таин в субботу. Ещё через несколько времени воздержание и постничество о. Серафима дошли до неимоверной степени. Совсем переставши брать хлеб из обители, он жил без всякого содержания от неё в течение более двух лет с половиною. Братия, удивляясь, недоумевала, чем мог питаться старец во всё это время, не только летом, но и зимою. Он же тщательно укрывал свои подвиги от воззрения людей.

По будням, спасаясь в пустыне, о. Серафим накануне праздников и дней воскресных являлся в обитель, слушал вечерню, всенощное бдение и за раннею литургиею в больничной церкви святых Зосимы и Савватия причащался Святых Христовых Таин. Затем, до вечерни, он принимал в монастырской келии приходивших кнему, по нуждам духовным, из монастырской братии. Во время вечерни, когда братия оставляла его, он, взяв с собою хлеба на неделю, удалялся в свою пустыню. Всю первую неделю Великого поста он проводил в обители. В эти дни он говел, исповедывался и причащался Св. Таин. Духовником его с давнего времени был строитель - старец Исаия.

Так проводил старец дни свои в пустыне. Другие пустынножители имели при себе по одному ученику, которые и служили им. О. Серафим жил в совершенном одиночестве. Некоторые из Саровской братии пытались сожительствовать с о. Серафимом и были приняты им; но ни один из них не мог вынести трудностей пустыннического жития: ни в ком не нашлось столько нравственной крепости, чтобы явиться в качестве ученика подражателем подвигов о. Серафима. Благочестивые попытки их, принося пользу душе, не увенчались успехом; и те, которые поселялись было с о. Серафимом, возвращались опять в обитель. Посему, хотя после кончины о. Серафима нашлись некоторые люди, дерзновенно объявлявшие себя его учениками, но при его жизни они, в строгом смысле, учениками не были, и название «Серафимов ученик» в то время не существовало . «В пребывание его в пустыне,- говорили тогдашние Саровские старцы,- вся братия была его учениками».

Также многие из Саровской братии временно приходили к нему в пустыню. Одни просто посещали его, а другие являлись по нужде в советах и наставлениях. Старец хорошо различал людей. От некоторых он удалялся, желая сохранить молчание, а имеющим нужды до него не отказывал в духовной пище, с любовью руководствуя их к истине, добродетели и благоустроению жизни. Из постоянных посетителей о. Серафима известны: схимонах Марк и иеродиакон Александр, также спасавшиеся в пустыне. Первый бывал у него два раза в месяц, а последний - однажды. О. Серафим охотно беседовал с ними о разных душеспасительных предметах.

Видя столь искреннее, усердное и, поистине, высокое подвижничество старца о. Серафима, диавол, исконный враг всякого добра, вооружился против него разными искушениями. По своей хитрости, начиная с легчайших, он сперва наводил на подвижника разные «страхования». Так, по сказанию одного почтенного летами иеромонаха Саровской пустыни, однажды во время молитвы он услышал вдруг за стенами келии вой зверя; потом, точно скопище народа, начали ломать дверь келии, выбили у двери косяки и бросили к ногам молящегося старца претолстый кряж (отрубок) дерева, который восемью человеками с трудом был вынесен из келии. В другие разы и днём, особенно же ночью, во время стояния на молитве, ему видимо вдруг представлялось, что келия его разваливается на четыре стороны и что к нему со всех сторон рвутся страшные звери с диким и яростным рёвом и криком. Иногда вдруг являлся пред ним открытый гроб, из которого вставал мертвец.

Так как старец не поддавался страхованиям, диавол воздвигал на него жесточайшие нападения. Так, он, по Божию попущению, поднимал тело его на воздух и оттуда с такою силою ударял об пол, что, если бы не Ангел-Хранитель, самые кости от таких ударов могли бы сокрушиться. Но и этим не одолел старца. Вероятно, при искушениях, он духовным оком своим, проникавшим в горний мир, видел самих злых духов. Может быть, духи злобы и сами видимо в телесных образах являлись ему, как и другим подвижникам.

Духовное начальство знало о. Серафима и понимало, как полезно было бы для многих сделать такого старца аввою, настоятелем где-нибудь в обители. Открылось место архимандрита в городе Алатыре. О. Серафима предназначили было туда настоятелем монастыря с возведением в сан архимандрита. В прошлом и в текущем столетиях Саровская пустынь не раз давала из своей братии хороших настоятелей в другие обители. Но старец Серафим убедительнейше просил тогдашнего Саровского настоятеля Исаию отклонить от него это назначение. Строителю Исаии и братии Саровской жаль было отпустить от себя старца Серафима, усердного молитвенника и мудрого наставника. Желания обеих сторон сошлись вместе: все стали просить другого иеромонаха из Сарова же, старца Авраамия, принять на себя звание архимандрита в Алатырский монастырь, и брат, единственно из повиновения, принял на себя это звание.

Во всех искушениях и нападениях на о. Серафима диавол имел целью удалить его из пустыни. Однако же все усилия врага остались безуспешны: он был побеждён, отступил со стыдом от своего победителя, но в покое его не оставил. Изыскивая новые меры к удалению старца из пустыни, злой дух начал воевать против него через злых людей. 12-го сентября 1804 года подошли к старцу три неизвестных ему человека, одетые по-крестьянски. Отец Серафим в это время рубил дрова в лесу. Крестьяне, нагло приступив к нему, требовали денег, говоря, что «к тебе ходят мирские люди и деньги носят». Старец сказал: «Я ни от кого ничего не беру». Но они не поверили. Тогда один из пришедших кинулся на него сзади, хотел свалить его на землю, но вместо того сам упал. От этой неловкости злодеи несколько оробели, однако же не хотели отступить от своего намерения. О. Серафим имел большую физическую силу и, вооружённый топором, мог бы не без надежды обороняться. Эта мысль и мелькнула было мгновенно в его уме. Но он вспомнил при сём слова спасителя: «Вси бо приемши нож ножем погибнут» (Мф. 26, 52), не захотел сопротивляться, спокойно опустил на землю топор и сказал, кротко сложивши крестообразно руки на груди: «Делайте, что вам надобно». Он решился претерпеть всё безвинно, Господа ради.

Тогда один из крестьян, поднявши с земли топор, обухом так крепко ударил о. Серафима в голову, что у него изо рта и ушей хлынула кровь. Старец упал на землю и пришёл в беспамятство. Злодеи тащили его к сеням келии, по дороге яростно продолжая бить, как звероловную добычу, кто обухом, кто деревом, кто своими руками и ногами, даже поговаривали о том, не бросить ли старца в реку?.. А как увидели, что он уже был точно мёртвый, то верёвками связали ему руки и ноги и, положив в сенях, сами бросились в келию, воображая найти в ней несметные богатства. В убогом жилище они очень скоро всё перебрали, пересмотрели, разломали печь, пол разобрали, искали-искали и ничего для себя не нашли; видели только у него св. икону, да попалось несколько картофеля. Тогда совесть сильно заговорила у злодеев, в сердце их пробудилось раскаяние, что напрасно, без всякой пользы даже для себя, избили благочестивого человека; какой-то страх напал на них, и они в ужасе убежали.

Между тем, о. Серафим от жестоких смертных ударов едва мог прийти в чувство, кое-как развязал себя, поблагодарил Господа, что сподобился ради Его понести раны безвинно, помолился, чтобы Бог простил убийц и, проведши ночь в келии в страданиях, на другой день с большим трудом, однако же сам, пришёл в обитель во время самой литургии. Вид его был ужасен! Волосы на бороде и голове были смочены кровью, смяты, спутаны, покрыты пылью и сором; лице и руки избиты; вышиблено несколько зубов; уши и уста запеклись кровью; одежда измятая, окровавленная, засохла и по местам пристала к ранам. Братия, увидев его в таком положении, ужаснулась и спрашивала: что с ним такое случилось? Ни слова не отвечая, о. Серафим просил пригласить к себе настоятеля о. Исаию и монастырского духовника, которым в подробности и рассказал всё случившееся. И настоятель, и братия глубоко опечалены были страданиями старца. Таким несчастием о. Серафим вынужден был остаться в монастыре для поправления здоровья. Диавол, воздвигший злодеев, по-видимому, торжествовал теперь победу над старцем, воображая, что навсегда изгнал его из пустыни.

Первые восемь суток были для больного очень тяжки: не принимая ни пищи, ни воды, он не имел и сна от нестерпимой боли. В монастыре не надеялись, чтобы он пережил свои страдания. Настоятель, старец Исаия, на седьмой день болезни, не видя перелома к лучшему, послал в Арзамас за врачами. Освидетельствовавши старца, врачи нашли болезнь его в следующем состоянии: голова у него была проломлена, рёбра перебиты, грудь оттоптана, всё тело по разным местам покрыто смертельными ранами. Удивлялись они, как это старец мог остаться в живых после таких побоев. По старинной методе лечения врачи считали необходимым открыть кровь больному. Настоятель, зная, что больной и без того много потерял её от ран, не соглашался на эту меру, но, по настоятельному убеждению консилиума врачей, решился предложить о том о. Серафиму. Консилиум опять собрался в келии о. Серафима. Он состоял из трёх врачей; с ними было три подлекаря. В ожидании настоятеля, они опять осмотрели больного, долго на латинском языке рассуждали между собою и положили: пустить кровь, обмыть больного, к ранам приложить пластырь, а в некоторых местах употребить спирт. Согласились также насчёт того, что помощь необходимо подать как можно скорее. О. Серафим с глубокою признательностью в сердце примечал их внимательность и попечение о себе.

Когда всё это происходило, кто-то вдруг крикнул: «Отец настоятель идёт, идёт отец настоятель!» В эту минуту о. Серафим уснул; сон его был краткий, тонкий и приятный. Во сне увидел он дивное видение: подходит к нему с правой стороны постели Пресвятая Богородица в царской порфире, окружённая славою. За Нею следовали свв. Апостолы Пётр и Иоанн Богослов. Остановясь у одра, Пресвятая Дева перстом правой руки показала на больного и, обратясь Пречистым Ликом Своим в ту сторону, где стояли врачи, произнесла: «Что вы трудитесь?» Потом опять, обратясь лицом к старцу, сказала: «Сей от рода Нашего » - и кончилось видение, которого присутствующие не подозревали.

Когда вошёл настоятель, больной опять пришёл в сознание. Отец Исаия с чувством глубокой любви и участия предложил ему воспользоваться советами и помощью врачей. Но больной, после стольких забот о нём, при отчаянном состоянии здоровья своего, к удивлению всех, отвечал, что он не желает теперь пособия от людей, прося отца настоятеля предоставить жизнь его Богу и Пресвятой Богородице, Истинным и Верным Врачам душ и телес. Нечего было делать, оставили старца в покое, уважая его терпение и удивляясь силе и крепости веры. Он же от дивного посещения исполнился неизречённой радости, и сия радость небесная продолжалась часа четыре. Потом старец успокоился, вошёл в обыкновенное состояние, почувствовав облегчение от болезни; сила и крепость стали возвращаться к нему; встал он с постели, начал немного ходить по келии и вечером, в девятом часу, подкрепился пищею, вкусил немного хлеба и белой квашеной капусты. С того же дня он опять стал понемногу предаваться духовным подвигам.

Ещё в прежнее время о. Серафим, занимаясь однажды работами в лесу, при порубе дерева был придавлен им и от этого обстоятельства потерял свою природную прямоту и стройность, сделался согбенным. После нападения разбойников от побоев, ран и болезни согбенность ещё больше увеличилась. С этого времени он начал ходить, подкрепляясь топориком, мотыкою или палкою. Так, эта согбенность, это уязвление в пяту, служили всю жизнь венцом победы великого подвижника над диаволом.

Со дня болезни старец Серафим провёл в монастыре, не видя своей пустыни, около пяти месяцев. Когда здоровье возвратилось к нему, когда он почувствовал себя опять крепким к прохождению пустыннической жизни, то просил настоятеля Исаию снова отпустить его из монастыря в пустынь. Настоятель же, по внушению братии и сам, искренне жалея старца, упрашивал было его остаться навсегда в монастыре, представляя возможным повторение подобных крайне несчастных случаев. Отец Серафим отвечал, что ни во что вменяет такие нападения и готов, подражая свв. мученикам, страдавшим за имя Господне, даже до смерти перенести всякие оскорбления, какие бы ни случились. Уступая христианской неустрашимости духа и любви к пустынножительству, о. Исаия благословил желание старца, и старец Серафим снова возвратился в свою пустынную келию.

С новым поселением старца в пустыне диавол претерпел совершеннейшее поражение. Крестьяне, избившие старца, были найдены; они оказались крепостными людьми помещика Татищева, Ардатовского уезда, из села Кременок. Но о. Серафим не только простил их самих, но и упрашивал настоятеля обители не взыскивать с них, а затем такую же просьбу написал помещику. Все были до такой степени возмущены поступком этих крестьян, что казалось невозможным простить их, а о. Серафим настаивал на своём: «В противном случае,- говорил старец,- я оставлю Саровскую обитель и удалюсь в другое место». Строителю же, о. Исаии, своему духовнику, он говорил, что лучше его удалили бы из обители, нежели нанесли крестьянам какое-либо наказание. О. Серафим представил отомщение Господу Богу. Гнев Божий действительно настиг этих крестьян: в непродолжительном времени пожар истребил жилища их. Тогда они пришли сами просить у о. Серафима, со слезами раскаяния, прощения и святых его молитв.

Старец о. Исаия очень почитал и любил о. Серафима, а также дорожил его беседами; поэтому он, когда был свеж, бодр и наслаждался здоровьем, нередко сам ходил в пустынь к о. Серафиму. В 1806 году Исаия, по старости лет и от трудов, понесённых для спасения себя и братии, сделался особенно слаб здоровьем и, по собственному прошению, уволился от обязанности и звания настоятеля. Жребий занять его место в обители, по общему желанию братии, пал на о. Серафима. Вот уже второй раз старец избирается на начальственные должности по монастырям, но и на этот раз, по своему смирению и из крайней любви к пустыне, он отказался от предлагаемой почести. Тогда голосом всей братии настоятелем избран был старец Нифонт, исполнявший до того времени послушание казначея.

Старец о. Серафим после смерти строителя Исаии не изменил прежнего рода жизни и остался жить в пустынке. Он только принял на себя ещё больший труд, а именно, молчальничество . К посетителям он более не выходил. Если ему самому случалось неожиданно встретить кого в лесу, старец падал ниц лицом и до тех пор не поднимал глаз, пока встретившийся не проходил мимо. Таким образом он безмолвствовал в продолжении трёх лет и некоторое время перестал посещать обитель по воскресным и праздничным дням. Один из послушников носил ему и пищу в пустынь, особенно в зимнее время, когда у о. Серафима не было своих овощей. Пища приносилась однажды в неделю, в день воскресный. Трудно было назначенному иноку совершать это послушание в зимнее время, так как в пустынку о. Серафима дороги не было. Бывало, бредёт он во время вьюги по снегу, утопая в нём по колена, с недельным запасом в руках для старца-молчальника. Вошедши в сени, он произносил молитву, а старец, сказавши про себя: «Аминь», отворял дверь из келии в сени. Сложив руки на груди крестообразно, он становился у двери, потупив лицо долу, на землю; сам ни благословит брата, ни даже взглянет на него. А пришедший брат, помолившись, по обычаю, и поклонившись старцу в ноги, полагал пищу на лоточек, лежавший на столе в сенях. Со своей стороны, старец клал на лоточек же или малую частицу хлеба, или немного капусты. Пришедший брат внимательно замечал это. Этими знаками старец безмолвно давал знать, чего принести ему в будущее воскресение: хлеба или капусты. И опять пришедший брат, сотворив молитву, кланялся старцу в ноги и, испросив молитв его о себе, возвращался в обитель, не услыхав от о. Серафима ни единого слова. Всё это были только видимые, наружные знамения молчальничества. Сущность же подвига состояла не в наружном удалении от общительности, но в безмолвии ума, отречении от всяких житейских помыслов для чистейшего посвящения себя Господу.

1 Августа -память преподобного Серафима Саровского, Чудотворца Имя преподобного отца Серафима Саровского широко славится по всей Руси. Он родился 19-го июля 1759 года в Курске в семье местного купца Исидора Мошнина и Агафии.; во святом крещении наречен был Прохором. В 7 лет

Из книги Жития Святых - месяц январь автора Ростовский Димитрий

Из книги Путь моей жизни. Воспоминания Митрополита Евлогия(Георгиевского), изложенные по его рассказам Т.Манухиной автора Георгиевский Митрополит Евлогий

Из книги Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря автора Чичагов Серафим

Церковь Преподобного Серафима Саровского (Париж)В 1932 году, когда галлиполийцы перенесли свою церковь из 15-го аррондисмана в 16-й (на rue de la Faisanderie), священник О.П.Бирюков, вскоре покинувший галлиполийцев, задумал с группой друзей вновь открыть церковь на прежнем месте (на rue

Из книги Жития Святых (все месяцы) автора Ростовский Димитрий

Житие преподобного Серафима, Саровского чудотворца Серафимо-Дивеевский монастырь, 1903 Батюшка о. Серафим поступил в Саровскую пустынь в 1778-м году, 20-го ноября, накануне Введения Пресвятой Богородицы во храм и поручен был в послушание старцу иеромонаху Иосифу. Родиной его

Из книги Вам поможет Серафим Саровский автора Гурьянова Лилия Станиславовна

Житие преподобного отца нашего Серафима Саровского Преподобный Серафим старец Саровский, родом был из Курска и происходил от благочестивых и состоятельных родителей, по фамилий Мошниных, принадлежавших к именитому купеческому сословию города; он родился 19-го июля 1759

Из книги Творения автора Мечев Сергий

Дивное Дивеево. Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский женский

Из книги Великие монастыри. 100 святынь православия автора Мудрова Ирина Анатольевна

Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский женский монастырь История обителиЭту обитель принято называть Четвертым Уделом Божией Матери на земле.В 44 году после Рождества Христова святые апостолы решили кинуть жребий, кому в какую страну отправиться для проповеди Евангелия.

Из книги Православные старцы. Просите, и дано будет! автора Карпухина Виктория

9. День памяти преподобного Серафима Саровского Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!Мы пришли сегодня творить память святого угодника Божия преподобного Серафима, величать его как того, кто боролся с миром, как инок.Нам нужно помнить в этот день о том, что происходит в наших

Из книги Ввысь к небесам [История России в рассказах о святых] автора Крупин Владимир Николаевич

Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский женский монастырь Россия, Нижегородская обл., Дивеевский р-н, пос. Дивеево.Четвертый удел Пресвятой Богоматери. Около 1758 года прибыла в Киев богатая рязанская помещица Агафья Семеновна Мельгунова. В молодых годах (менее 30 лет) она

Из книги Чудодейственная сила материнской молитвы автора Михалицын Павел Евгеньевич

Из книги Настоящая помощь в трудный час [Николай Чудотворец, Матрона Московская, Серафим Саровский] автора Михалицын Павел Евгеньевич

Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь Основан как женская община дворянкой Мельгуновой. После смерти мужа приняла постриг с именем Александра и, увидев во сне Божию Матерь, указавшую ей на Дивеево, стала строить здесь на свои средства храм во имя Казанской Иконы

Из книги Почитание святых автора Михалицын Павел Евгеньевич

Чудеса преподобного Серафима Саровского Исцеление на источнике преподобного Серафима и удивительное обращение мужа к Богу Дорогие сестры Дивеевской обители! Разрешите мне сообщить об исцелении, которое я получила после купания в источнике батюшки Серафима. В начале

Из книги автора

Житие преподобного Серафима Саровского Благочестивые родители Преподобный Серафим Саровский родился 19 июля 1759 (по другим данным – 1754) года в древнем Курске, в именитой купеческой семье Исидора и Агафии Мошниных. Во Святом Крещении был наречен Прохором в честь апостола