Крещение во времена ветхого завета. Таинства в православной церкви

29.01.2024 -

Отцы Церкви — как на Востоке, так и на Западе — уделяли большое внимание Таинству крещения. Первым серьезным богословским трактатом на данную тему стало сочинение Тертуллиана «О креще-нии». В IV веке Таинству крещения посвящали отдельные трактаты или беседы святители Кирилл Иерусалимский, Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский и Иоанн Златоуст. Разделы, посвященные крещению, имеются в трактатах «О Таинствах» Амв-росия Медиоланского и «Об обучении оглашаемых» блаженного Августина, в сочинении Дионисия Ареопагита «О небесной иерар-хии», в «Тайноводстве» Максима Исповедника, в «Точном изложе-нии православной веры» Иоанна Дамаскина и в целом ряде других сочинений. Несколько основных тем проходят красной нитью через все эти произведения святых отцов.

Прежде всего, христианские авторы говорят о значении воды как религиозного символа. Вода — «одна из тех стихий, которые в неоформленном виде покоились у Бога прежде всякого благо- устроения мира». По словам Писания: В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была невидима и неустроенна и тьма была над бездной, и Дух Господень носился над водами (см.: Быт 1, 1-2). Эти слова, говорит Тертуллиан, указывают на чистоту воды как стихии, более приятной Богу, чем прочие существовавшие тогда стихии: «Ведь и тьма тогда была еще полной и безобразной, без украшения звезд, и бездна печальной, и земля неухоженной, и небо неприглядным. Одна только влага — вещество всегда совершенное, приятное, простое, само по себе чистое — была достойна носить Бога».

Вода есть стихия жизни: именно она «первой произвела живое, дабы при крещении не казалось удивительным, что воды могут оживлять». Благодаря присутствию Святого Духа «природа вод, освященная святым, и сама получила способность освящать». Эту способность вода вновь приобретает всякий раз, когда над ней совершается призывание Духа Святого:

Любая вода благодаря преимуществам своего происхо-ждения получает таинство освящения, как только призы-вается Бог. Ибо тотчас же сходит с небес Дух и присут-ствует в водах, освящая их Собою, и они, освященные таким образом, впитывают силу освящения.

В Ветхом Завете вода рассматривается не только как стихия жизни, но и как орудие смерти, свидетельством чего является библейский рассказ о потопе. Этот рассказ с апостольских времен воспринимается как один из прообразов крещения (см.: 1 Пет 3, 20-21). По словам Григория Богослова, «благодать и сила крещения не потопляет мир, как некогда, но очищает грех в каждом человеке и совершенно смывает всякую нечистоту и скверну, привнесенную повреждением».

Другой ветхозаветный прообраз крещения — переход Моисея через Чермное море: «Израиль крестился в Моисея в облаке и в море (1 Кор 10, 2), тебе давая прообразы и показывая ту истину, которая открылась в последние времена». Но повествование о потопе воспринимается также как прообраз Пасхи: не случайно оно читается накануне Пасхи в числе пятнадцати ветхозаветных чтений. Двойное значение символизма потопа в христианской традиции в значительной мере объясняется тем, что празднование Пасхи было одновременно днем крещения.

Крещение Иоанново тоже прообразовало христианское крещение. Разница между этими двумя крещениями соответствует разнице между символом и реальностью, между прообразом и его осуществлением. По словам Василия Великого, «Иоанн проповедовал крещение покаяния, и к нему выходила вся Иудея. Господь проповедует крещение усыновления... То — крещение предна- чинательное, а это — совершительное; то — удаление от греха, а это — усвоение Богу».

Крещение есть договор, или завет, между человеком и Богом. По словам Григория Богослова, «под силой крещения нужно понимать завет с Богом о вступлении в другую жизнь и о соблюдении большей чистоты». Иоанн Златоуст описывает крещение, используя знакомый всякому византийцу образ договора при покупке раба. Когда мы покупаем рабов, говорит Златоуст, мы спрашиваем самих продавае-мых, желают ли они оставить прежних хозяев и поступить к нам в услужение; только получив их согласие, мы отдаем за них плату. Точно так же и Христос спрашивает нас, желаем ли мы отказаться от власти диавола, и «не принуждает тех, которые не хотят служить Ему». Пла-той же за освобождение наше от рабства диаволу является та дорогая цена (см.: 1 Кор 7,23), которую Он заплатил Своей кровью. После этого «Он не требует от нас ни свидетелей, ни рукописаний, но довольствуется одним изречением, и если ты скажешь от души "отрицаюсь от тебя, сатана, и от гордыни твоей" то Он получил все».

Только то крещение действенно, которое совершено во имя Святой Троицы. Исповедание Троицы является необходимым атрибутом крещения, его богословской сердцевиной. Григорий Богослов говорит: «Храни исповедание веры в Отца и Сына и Святого Духа. Это исповедание вверяю тебе ныне, с ним погружу в купель, с ним и изведу. Его даю тебе на всю жизнь товарищем и заступником, — единое Божество и единую Силу». По словам Иоанна Дамаскина, мы «крестимся во Святую Троицу потому, что самое крещаемое имеет нужду в Святой Троице как для своего бытия, так и для своего сохранения, и невозможно, чтобы три Ипостаси не пребывали вместе одна в другой, ибо Святая Троица Нераздельна».

Прообразом тринитарного крещения является трехдневное пребывание Христа во чреве земли после Своей крестной смерти. Обращаясь к новокрещеным, Кирилл Иерусалимский говорит:

Вы произнесли спасительное исповедание, и погружались троекратно в воду, и снова выходили из воды. И здесь вы символически изобразили тридневное погребение Христово. Ибо как Спаситель три дня и три ночи пробыл во чреве земли (см.: Мф 12, 40), так и вы первым выходом из воды изобразили первый день, а погружением — первую ночь Христова пребывания в земле... И в то же время вы умирали и рождались, и эта спасительная вода была вам и гробом, и матерью. И одновременно произошло и то и другое: и смерть, и рождение ваше вместе сочетались.

В то же время, как подчеркивает Иоанн Дамаскин, смерть Христа совершилась не трижды, а однажды, поэтому и креститься нужно только однажды. Отсюда недопустимость перекрещивания: те, которые крестятся вторично, «снова распинают Христа». С другой стороны, те, кто крещен не во имя Святой Троицы, должны креститься заново, так как их крещение недействительно.

По учению апостола Павла, крещение в смерть Христову соединяет человека с Христом подобием воскресения: умирая для греха, человек воскресает для обновленной жизни (Рим 6, 2-11). Этот образ развивают, в числе других отцов Церкви, Василий Великий и Григорий Богослов:

Умрем, чтобы нам жить; умертвим мудрование плотское, которое не может покоряться закону Божию, чтобы родилось в нас крепкое му-дрование духовное, следствием которого бывают обычно жизнь и мир (Рим 8, 6-7). Спогребемся умершему за нас Христу, чтобы и восстать с Виновником нашего воскресения.

С Христом спогребаемся чрез крешение, чтобы с Ним и восстать; с Ним низойдем, чтобы с Ним взойти на высоту; с Ним взойдем, чтобы и прославиться с Ним!

Различные наименования крещения свидетельствуют о многообразном действии его на душу человека:

Мы называем его даром, благодатью, крещением, помазанием, просвещением, одеждой нетления, баней пакибытия, печатью... Называем даром как подаваемое тем, которые ничего не привносят от себя;

благодатью — как подаваемое тем, которые являются еще и должниками; крешением — потому что в воде погребается грех; помазанием — как нечто священническое и царское, потому что помазывались цари и священники; просвещением — как светлость; одеждой — как прикрытие стыда; баней — как омовение; печатью — как знак господства.

По словам Григория Богослова, «Писание показывает нам тро-якое рождение: рождение плотское, рождение через крещение и рождение через воскресение». Рождение через крещение полностью освобождает человека от греха: оно «истребляет страсти, уничтожает всякий покров, лежащий на нас от рождения, и возводит к горней жизни».

Продолжая тему второго рождения, Иоанн Златоуст утверждает, что крещение не только освобождает от всякого греха, но и делает принявших его святыми:

Мы обещали вам показать, что входящие в эту купель очищаются от всякой порочности, но речь наша показала больше — то есть что они делаются не только чистыми, но и святыми и праведными... Как искра, упавшая в необъятное море, тотчас угасает и, поглощенная множеством воды, становится невидимой, так и вся человеческая порочность, погружаясь в купель божественного источника, потопляется и исчезает скорее и легче той искры... Эта купель... не просто отпускает нам грехи, не просто очищает нас от прегрешений, но делает это так, что мы как бы вновь рождаемся. Подлинно, она вновь создает и устрояет нас, не образовывая нас опять из земли, но созидая из другой стихии, из естества водного: она не просто омывает сосуд, но снова переплавляет его всецело... Как кто-нибудь, взяв золотую статую, загрязнившуюся от долгого времени, дыма, пыли и ржавчины, и перелив ее, возвращает ее нам более чистой и блестящей, так и Бог, взяв наше естество, поврежденное ржавчиной греха, затемненное великим дымом прегрешений и потерявшее ту красоту, которую Он даровал ему в начале, снова переплавляет его, ввергая в воды, как в горнило, и вместо огня ниспосылая благодать Духа, и потом выводит нас оттуда пересозданными, обновленными и в блеске не уступающими лучам солнечным, сокрушив ветхого человека и устроив нового, более светлого, нежели прежний.

Освобождая человека от греха, крещение в то же время обя-зывает его к тому, чтобы он не возвращался к прежним грехам. По словам Григория Богослова, за крещением должно следовать изменение образа жизни с целью изживания «ветхого человека» и всецелого духовного обновления: «Очистим, братья, всякий член тела, освятим всякое чувство; да не будет в нас ничего несовершенного, ничего от первого рождения; не оставим ничего непросвещенного». Иоанн Златоуст говорит:

Эта купель может отпустить прежние грехи; но не мал страх и не маловажна опасность, чтобы мы опять не возвратились к ним и чтобы врачевство не сделалось для нас язвой. Чем больше благодать, тем строже будут наказаны те, которые после того согрешают... Если имеешь привычку делать что-нибудь... непозволительное, истреби эту привычку, чтобы после крещения опять не возвращаться к ней. Купель уничтожает грехи, а ты исправь привычку, чтобы, когда уже наведены краски и воссиял царский образ, тебе не изгладить его и на данную тебе от Бога красоту не наложить раны и рубцы.

В этих словах устанавливается связь между Таинством крещения и нравственным обликом принявшего его. Если крещению не соответствует добродетельная жизнь, то оно может оказаться для человека бесполезным. Наиболее лаконично эту мысль высказывает Кирилл Иерусалимский: «Вода тебя примет, но Дух не примет». В другом месте святой Кирилл говорит: «Если ты лицемеришь, то люди крестят тебя ныне, а Дух не крестит тебя». О том же говорит и святитель Григорий Нисский:

Если баня (крещения) послужила телу, а душа не свергла с себя страстных нечистот — напротив того, жизнь после тайнодействия сходна с жизнью до тайнодействия, то хотя смело будет сказать, однако же скажу и не откажусь, что для таких вода остается водой, потому что в рождаемом нисколько не оказывается дар Святого Духа...

Отцы Церкви уделяют внимание различным внешним аспектам Таинства крещения. По словам Григория Богослова, не имеет значения, совершает ли крещение епископ, митрополит или священник. Благодать Таинства зависит не от даты, не от места и не от личных достоинств крещающего: всякий священник пригоден для совершения Таинства, если только он не отлучен от Церкви. Вообще все различия — между добродетельным и несовершенным в нравственном отношении, между богатым и бедным, рабом и свободным — исчезают перед крещальной купелью:

Не суди судей, ты, нуждающийся в лечении, не разбирай достоинства очищающих тебя, не делай различий относительно тех, кто рождает тебя. Один другого выше или ниже, но всякий выше тебя... Поэтому всякий пусть будет твоим крестителем. Ибо хотя бы один и превосходил другого по жизни, но сила крещения равна; подобным же образом и к совершенству в вере приведет тебя всякий, воспитанный в той же вере. Не гнушайся, богатый, креститься вместе с бедным, благородный — с неблагородным, господин — с тем, кто до сих пор раб. Ты не смиришься настолько, насколько (смирился) Христос, в Которого крестишься ты сегодня, Который ради тебя и образ раба принял (см.: Флп 2, 7). Со дня твоего изменения исчезли все прежние отличия: одинаковым образом все облекаются в Христа.

Трактаты отцов Церкви, посвященные крещению, наполнены увещаниями не откладывать крещение до старости или до смертного часа. Необходимость таких увещаний была связана с распространенным в IV веке представлением о том, что, поскольку крещение дарует очищение от грехов, его лучше всего принять перед смертью. Некоторые принимали крещение лишь на смертном одре (классический пример — император Константин). Обращаясь к откладывающим крещение, Василий Великий вопрошает:

Да и кто тебе твердо назначил предел жизни? Кто определил срок твоей старости? Кто у тебя достоверный поручитель за будущее? Не видишь ли, что смерть похищает и детей, увлекает и приходящих в возраст? Не один срок положен жизни. Для чего ждешь, чтобы крещение было для тебя даром горячки, когда не в состоянии уже будешь произнести спасительные слова, а может быть, нельзя тебе будет и выслушать их ясно, потому что болезнь поселится в самой голове; когда не станет у тебя сил ни воздеть руки к небу, ни стать на ноги, ни согнуть колена для поклонения, ни научиться с пользой, ни исповедание проговорить твердо, ни с Богом сочетаться, ни от врага отречься, ни даже, может быть, с сознанием следовать за порядком тайноводства, так что и присутствующие останутся в сомнении, ощутил ли ты благодать или бесчувствен к совершаемому? Если даже и с сознанием примешь благодать, то будешь иметь у себя талант, однако же не принесешь на него прибыль.

Вслед за Василием Григорий Богослов настаивает на том, что че-ловек должен спешить к крещению, пока он еще в здравом уме, пока не болен смертельно, пока язык может произносить слова тайноводства. Зачем ждать предсмертных минут, зачем превращать праздник крещения в погребальное омовение? Для крещения всегда время, потому что смерть всегда близка. Диавол внушает человеку: «Дай мне настоящее, а Богу будущее, мне — юность, а Богу — старость». Но велика опасность несчастного случая и внезапной смерти: «Или война погубила, или землетрясение раздавило развалинами, или море поглотило, или зверь похитил, или недуг свел в могилу, или крошка, застрявшая в горле... или чрезмерное употребление вина, или порыв ветра, или увлекшая за собой лошадь, или злонамеренно приготовленный яд... или судья бесчеловечный, или палач жестокий».

Весьма красочно описывает крещение на смертном одре Иоанн Златоуст, восхваляя тех, кто не дожидается смертного часа, чтобы принять крещение:

Посему я и ублажаю вас еще прежде вступления вашего в тот священный брачный чертог, и не только ублажаю, но и хвалю ваше благоразумие, что вы приступаете к крещению не при последнем дыхании... Те принимают Таинство на одре, а вы в недрах церкви, обшей всем нам Матери; те — в скорби и слезах, а вы — в радости и веселье; те — со стенанием, а вы — с благодарностью; те — объятые сильной горячкой, а вы — исполняясь великого духовного удовольствия. Поэтому здесь все соответствует дару, а там все противоположно дару: там принимающие Таинство предаются великому сетованию и плачу, стоят кругом дети плачущие, жена, ударяющая себя по ланитам, друзья печальные, слуги, обливающиеся слезами, вид всего дома уподобляется какому-то ненастному и мрачному дню; а если раскроешь самое сердце лежащего, то найдешь его скорбным более всего этого... Потом, среди такого смятения и беспокойства, входит священник, который для больного страшнее самой горячки, а для приближенных к больному ужаснее смерти, потому что прибытие священника считается знаком большей безнадежности, нежели голос врача, отчаивающегося в жизни больного, и источник вечной жизни кажется знаком смерти.

В IV веке был распространен обычай не принимать крещение до достижения тридцатилетнего возраста или до завершения светского образования. При этом в пример приводили Христа, Который крестился в тридцатилетнем возрасте. В ответ на такое мнение Григорий Богослов (сам крестившийся в тридцатилетнем возрасте) говорит о том, что «Христовы дела преданы нам для того, чтобы служили некоторым образцом для наших действий, но совершенного сближения между ними быть не может». Христос Сам был властен в рождении и смерти, а для человека существует опасность умереть и не успеть родиться для новой жизни.

Какой возраст является наиболее подходящим для крещения? На этот вопрос в разные эпохи и в разных регионах отвечали по- разному. Тертуллиан считал, что, «учитывая особенности, характер и даже возраст каждой личности, полезнее помедлить с крещением, особенно маленьких детей». Слова Христа о детях пустите детей приходить ко Мне и не возбраняйте им (Лк 18,16) Тертуллиан толкует весьма своеобразно:

Значит, пусть приходят, когда повзрослеют. Пусть приходят, когда учатся, когда будут научены, куда идти. Пусть станут христианами, когда смогли познать Христа. Что спешить невинному возрасту за отпущением грехов?.. Не меньше причин отложить крещение и для безбрачных, подверженных еще искушениям: и для взрослых девиц, и для безмужних вдов, пока они или не вступят в брак, или не укрепятся в воздержании. Если бы осознали всю значимость крещения, то скорее опасались бы поспешности, чем промедления: непорочная вера не тревожится за свое спасение.

Василий Великий, напротив, считал, что юность — вполне подходящее время для крещения: «Ты юн? Приведи в безопасность свою юность уздой крещения. Миновали твои цветущие годы? Не утрать напутствия, не погуби охранительного средства, не рассчитывай на одиннадцатый час, как на первый; потому что и начинающему жизнь надо иметь пред очами кончину».

Позволительно ли крестить младенцев? С точки зрения Тертул- лиана — нет. Однако в IV веке начинает преобладать взгляд, соглас-но которому для крещения не обязательно ждать достижения созна-тельного возраста. Григорий Богослов пишет: «Есть у тебя младенец? Пусть не воспользуется этим зло, пусть с младенчества освятится он, с молодых ногтей посвящен будет Богу». В принципе Григорий не возражает против того, что крещение должно быть сознательным, однако опасность внезапной смерти остается для него неопровержимым аргументом в пользу крещения в младенчестве. Он считает, что трехлетний возраст, когда ребенок уже может осмысленно воспринимать происходящее, является оптимальным для принятия крещения. Отвечая на вопрос, следует ли крестить младенцев, которые не чувствуют ни вреда, ни благодати, он пишет:

Обязательно, если есть какая-либо опасность. Ибо лучше несознательно освятиться, чем уйти незапечатленным и несовершенным... О прочих же выражаю такое мнение: дождавшись трехлетнего возраста, или немного раньше, или немного позже, когда можно уже слышать что-либо таин-ственное и отвечать, хотя и не сознавая полностью, однако запечатлевая (в памяти), — следует освящать души и тела великим Таинством посвя-щения. Ведь дело обстоит так: хотя дети начинают нести ответственность за свою жизнь, только когда разум в них возмужает и когда поймут они смысл Таинства... тем не менее оградиться купелью для них во всех от-ношениях гораздо полезнее из-за того, что могут внезапно приключиться с ними опасности, которые невозможно предотвратить.

Если в IV веке еще спорили об оптимальном возрасте для принятия крещения и высказывались различные точки зрения по этому поводу, то впоследствии практика крещения младенцев возобладала во всем христианском мире. С широким распространением этой практики было связано и изменение функций восприемников. Если во времена Иустина Философа основная функция восприемников заключалась в том, чтобы привести желающего креститься в церковь и засвидетельствовать его доброе поведение в течение периода оглашения, то впоследствии на восприемников стали возлагать миссию воспитания в вере младенцев, крещенных в бессознательном возрасте. Восприемники же отвечали на вопросы священника при совершении Таинства крещения от лица крещаемого, если он не был еще способен говорить и рационально воспринимать окружающую действительность.

О крещении младенцев и о роли восприемников говорит автор «Ареопагитского корпуса» в трактате «О церковной иерархии». Ареопагит полемизирует с теми, кто «находит достойным справедливого смеха, когда иерархи учат вещам божественным тех, которые не могут еще слышать, и понапрасну преподают священные предания тем, которые еще ничего не смыслят, и, что еще будто бы смешнее, когда другие произносят за детей отрицания и священные обеты». Опровергая мнение противников крещения младенцев, автор «Ареопагитского корпуса» пишет:

...Младенцы, будучи возводимы к Таинствам по священному законоположению, будут вводиться в священный порядок жизни, делаясь свободными от всякого нечестия и отдаляясь от жизни, чуждой святыни. Приняв это во внимание, божественные наставники наши положили принимать младенцев по священному чину так, чтобы естественные родители приводимого ребенка передавали его какому-либо из посвященных в тайны учения божественного доброму руководителю, которым бы впоследствии дитя было руководимо как богодарованным отцом и споручником священного спасения.

Участвуя в Таинстве крещения, восприемник как бы говорит: «Я даю обещание внушить этому младенцу, когда он будет входить в разум и в состоянии будет понимать священное, чтобы он отрицался всецело всего вражьего и исповедовал и исполнял на деле божественные обеты». Как заключает Ареопагит, «нет ничего страшного в том, что дитя руководится в божественном воспитании, имея у себя руководителя и священного восприемника, который вкореняет навык к божественному и хранит его непричастным всему вражескому».

Общим местом святоотеческой литературы было утверждение о том, что без крещения невозможно спасение: это утверждение основывалось на словах Христа (см.: Мк 16,16). В то же время ответ на вопрос о судьбе лиц, которые не по своей воле умерли некрещеными, например младенцев или не принявших Таинство «по неведению», не был однозначным. По словам Григория Богослова, такие лица «не будут праведным Судьей ни прославлены, ни осуждены на мучения как незапечатленные, но и невиновные и скорее сами претерпевшие вред, чем нанесшие вред». Это, однако, не распространяется на тех, кто сознательно откладывает крещение и умирает некрещеным по своей вине.

В святоотеческой традиции термин «крещение» употреблял-ся не только по отношению к Таинству крещения, совершаемому священником в церкви. В эпоху гонений (II-III вв.) некоторые из уверовавших во Христа принимали мученическую смерть, не успев креститься. В отношении таких людей Церковь верила, что креще-ние кровью заменяло им сакраментальное крещение:

Если оглашенный будет схвачен за имя Господне, то пусть он не со-мневается в полноте своего свидетельства. Если же ему было причинено насилие и он был замучен, когда его грехи не были ему отпущены, то он будет оправдан. Ибо он принял крешение своею кровью. ...Для нас существует еще и второе крещение, также одно-единственное, а именно крещение крови, о котором Господь, когда уже был крещен, говорит: «Я должен принять крещение» (ср.: Лк 12, 50). Ибо Он пришел, как написал Иоанн, водою и кровию (1 Ин 5, 6), — чтобы водою креститься, а кровью быть прославленным. И затем сделал нас зваными благодаря воде, а благодаря крови — избранными. Эти два крещения Он источает из раны пронзенного бока, поскольку веровавшие в Его кровь омылись водою, а омывшиеся водою пили Его Кровь. Это и есть крещение, которое заменяет даже непринятую купель и возвращает утерянную.

В христианских источниках последующего периода (IV-VIII вв.) термин «крещение» начали употреблять и в других значениях. В частности, подвиг покаяния и Таинство исповеди стали называть «крещением слезами». Иоанн Дамаскин насчитывает восемь значений, в которых термин «крещение» употребляется в восточно- христианской литературе:

Первое крещение было крещение потопом для истребления греха. Второе — крещение морем и облаком, ибо облако — символ духа, а море — воды. Третье — крещение по закону (Моисееву), ибо всякий нечистый омывался водою, вымывал одежды и таким образом входил в стан. Четвертое — крещение Иоанново... Пятое — Крещение Господне, которым Он Сам крестился... И мы крещаемся совершенным крещением Господним, т.е. водою и Духом. Шестое есть крещение через покаяние и слезы, поистине многотрудное. Седьмое есть крещение кровью и мученичеством, каким ради нас крестился и Сам Христос, — как самое славное и блаженное, которое не оскверняется последующими сквернами. Восьмое и последнее — не спасительное, но истребляющее порок, ибо после него порок и грех не будут уже иметь силы, и наказывающее бесконечно.

Крещение в Ветхом Завете и в иудаизме

Крещение является древним обрядом. Это не исключительно христианская практика. Иудеи практиковали омовение (крещение) в качестве ритуала принятия в религиозные ряды прозелитов (новообращенных). Язычники, решившие принять религию Бога-Яхве, должны были в торжественной обстановке осуществить религиозное, нравственное и моральное омовение от языческой скверны. Таким образом, крещение/погружение было обрядом, церемонией инициации, вступления нового члена в религиозную общину. В современном светском обществе эта практика не имеет смысла, и если мы не раскроем ее здесь, многие христиане не поймут ее значения и для церкви. Крещение в то время было сродни церемонии инаугурации (иногурации) в современном светском обществе.

Апостол Павел, который пережил свое обращение на пути в Дамаск (Деян. 9:3-8 ), уделяет значительное внимание своему крещению. По сути, его самосознание христианина прослеживается именно после его крещения Ананией. После проведения этого ритуала Павел сразу начинает проповедовать о Мессии (см. Деян. 9:17-20 ).

Приведем опять параллель с инаугурацией. Представим, как народ выбирает президента. После того как избирательный комитет подсчитает голоса и огласит результаты голосования, общество ясно понимает, что кандидат в президенты наконец-то стал президентом. Однако необходима официальная процедура , чтобы все общество понимало, что произошло законное действо, после проведения которого президент становится президентом. Так и в случае апостола. Тарсянин Савл обратился в христианство. Но в обществе того времени считалось необходимым проделать определенную церемонию, после проведения которой человек смог бы ощущать себя членом той общины, в которую он вступил.

Самый яркий пример отсутствия подобной церемонии можно наблюдать в избрании царя Саула (не путать с Савлом, будущим апостолом Павлом). Царь был избран (1 Царств 10:24 ). Но проблематичность данной ситуации была в том, что в то время не существовало официальной, тем более, дворцовой (у Саула не было тогда собственного дворца, да и свиты), регламентированной церемонии, которая дала бы Саулу возможность на самом деле ощущать себя царем: после радостных возгласов народа Саул просто-напросто пошел к себе домой.

В 1Кор. 10:2 мы видим отголосок ветхозаветного понимания крещения. В случае Предтечи мы видим, что Иоанн Креститель никогда не комментировал природу совершаемого им ритуала. Окружающие Иоанна люди прекрасно понимали природу и предназначение этой церемонии. Обсуждалось только право Иоанна совершать данное омовение, крещения для покаяния (Мф. 3:7-9; Ин. 1:19-24 ). Когда шла речь о подготовке новых учеников, возникал разговор об их крещении (Ин. 3:26; 4:1 ). Хотя Иисус Сам не крестил, ясно, что новые ученики проходили через совершаемый апостолами обряд. То есть принятие крещения было необходимым условием для того, чтобы стать полноправным участником религиозной группы.

1 Крещение в Новом Завете имеет прообразы в Ветхом Завете: очищающие и ритуальные омовения

8 Очищаемый омоет одежды свои, острижет все волосы свои, омоется водою, и будет чист; потом войдет в стан и пробудет семь дней вне шатра своего;
(Лев.14:8)
5 и кто прикоснется к постели его, тот должен вымыть одежды свои и омыться водою и нечист будет до вечера;
(Лев.15:5)
16 если же не вымоет [одежд своих] и не омоет тела своего, то понесет на себе беззаконие свое.
(Лев.17:16) и проч.

которые в пророческих предсказаниях становятся символом очищения от грехов

16 Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло;
(Ис.1:16)
25 И окроплю вас чистою водою, и вы очиститесь от всех скверн ваших, и от всех идолов ваших очищу вас.
(Иез.36:25)
1 В тот день откроется источник дому Давидову и жителям Иерусалима для омытия греха и нечистоты.
(Зах.13:1)

Наряду с этими ветхозаветными образцами перед глазами Иоанна, вероятно, были также и современные ему явления. К ним принадлежит крещение прозелитов, предположительно появившееся в I в. по Р.Х.

Это крещение, наряду с обрезанием, совершалось над язычниками, а для девушек и женщин являлось единственным внешним признаком их обращения в иудаизм. Иоанну, возможно, было также известно крещение послушников в секте ессеев в Кумране (Рукописи Мертвого моря).

Несмотря на возможность существования таких связей, прозвище Иоанна — «Креститель» указывает на то, что совершаемое им крещение расценивалось как нечто совершенно новое;

2 Иоанново крещение водой, неразрывно связанное с его проповедью покаяния, предполагает исповедание крещаемым своих грехов и осознание своей греховности.

6 и крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои.
7 Увидев же Иоанн многих фарисеев и саддукеев, идущих к нему креститься, сказал им: порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гнева?
8 сотворите же достойный плод покаяния
9 и не думайте говорить в себе: «отец у нас Авраам», ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму.
10 Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь.
(Матф.3:6-11)

4 Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов.
5 И выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне, и крестились от него все в реке Иордане, исповедуя грехи свои.
(Мар.1:4,5)

3 И он проходил по всей окрестной стране Иорданской, проповедуя крещение покаяния для прощения грехов,
4 как написано в книге слов пророка Исаии, который говорит: глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему;
5 всякий дол да наполнится, и всякая гора и холм да понизятся, кривизны выпрямятся и неровные пути сделаются гладкими;
6 и узрит всякая плоть спасение Божие.
7 [Иоанн] приходившему креститься от него народу говорил: порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гнева?
8 Сотворите же достойные плоды покаяния и не думайте говорить в себе: отец у нас Авраам, ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму.
(Лук.3:3-8) и след.

Эти обстоятельства, а также указание на крещение Святым Духом и огнем

11 Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем;
(Матф.3:11)

как на более высокую ступень крещения, которая станет возможной только с явлением Христа,

1 Во время пребывания Аполлоса в Коринфе Павел, пройдя верхние страны, прибыл в Ефес и, найдя [там] некоторых учеников,
2 сказал им: приняли ли вы Святаго Духа, уверовав? Они же сказали ему: мы даже и не слыхали, есть ли Дух Святый.
3 Он сказал им: во что же вы крестились? Они отвечали: во Иоанново крещение.
4 Павел сказал: Иоанн крестил крещением покаяния, говоря людям, чтобы веровали в Грядущего по нем, то есть во Христа Иисуса.
5 Услышав это, они крестились во имя Господа Иисуса,
6 и, когда Павел возложил на них руки, нисшел на них Дух Святый, и они стали говорить [иными] языками и пророчествовать.
7 Всех их было человек около двенадцати.
(Деян.19:1-7)

говорят о том, что Иоанново крещение занимает место предварительного крещения в священноисторической последовательности. Деятельностью Иоанна община людей, связывающих свое спасение с явлением Мессии, приготовляется к приходу Христа и сплачивается.

II. Крещение Иисуса

1 Крещение в Иордане

Иисус принял крещение в Иордане (см. Мк 1:9 и параллельные места), чтобы «исполнить всякую правду». Значение этого крещения относилось только к Нему как к Божьему Мессии, поскольку нигде в Новом Завете крещение в древней Церкви не обосновывается этим крещением Иисуса и не связывается с Ним.

9 И было в те дни, пришел Иисус из Назарета Галилейского и крестился от Иоанна в Иордане.
10 И когда выходил из воды, тотчас увидел [Иоанн] разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, сходящего на Него.
11 И глас был с небес: Ты Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение.
(Мар.1:9-11)

Иисус в этом крещение приобщается к нам, грешным людям. С одной стороны, в начале общественного служения Иисуса Бог возвещает и подтверждает, что Иисус — Его Сын (ст. 11), а с другой, Иисус, как Агнец (Ин 1:29), подчиняет Себя Закону Божьего суда, как всякая грешная плоть;

29 На другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: вот Агнец Божий, Который берет [на Себя] грех мира.
(Иоан.1:29)

2 Крещение страданиями

Исходя из этой предпосылки, все страдания Иисуса, вплоть до Его смерти на кресте, можно тоже назвать «крещением» (Мк 10:38; Лк 12:50).

38 Но Иисус сказал им: не знаете, чего просите. Можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь?
(Мар.10:38)
50 Крещением должен Я креститься; и как Я томлюсь, пока сие совершится!
(Лук.12:50)

Именно это имеет в виду Павел, говоря о К. Иисуса как о К. «в смерть»

3 Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились?
(Рим 6:3 и след.)

III. Крещение в древней церкви

1 для постижения сущности новозаветного крещения основополагающее значение имеет тот факт, что в Церкви Христовой крещение Духом Святым,

11 Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем;
(Матф.3:11 и парал. места)

пророчески предсказанные Иоанном, становится тем событием, которое учреждает и знаменует собой эту Церковь.

Ученики Иисуса некоторое время продолжали совершать крещение водой как (Иоанново) крещение в покаяние,

26 И пришли к Иоанну и сказали ему: равви! Тот, Который был с тобою при Иордане и о Котором ты свидетельствовал, вот Он крестит, и все идут к Нему.
(Иоан.3:26)
2 хотя Сам Иисус не крестил, а ученики Его, —
(Иоан.4:2)

но под воздействием деяний Самого Иисуса, стали, начиная с дня Пятидесятницы, крестить заново — теперь уже «во имя Иисуса Христа»

38 Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святаго Духа.
(Деян.2:38)
16 Ибо Он не сходил еще ни на одного из них, а только были они крещены во имя Господа Иисуса.
(Деян.8:16)
48 И велел им креститься во имя Иисуса Христа. Потом они просили его пробыть у них несколько дней.
(Деян.10:48)

15 дабы не сказал кто, что я крестил в мое имя.
(1Кор.1:15)
11 И такими были некоторые из вас; но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего.
(1Кор.6:11)
27 все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись.
(Гал.3:27)

или — исполняя повеление Иисуса о крещении — во имя триединого Бога.

19 Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа,
(Матф.28:19)

Ветхий Завет содержит в себе не только пророчество о Мессии, но и прообразы Нового Завета. Таинство крещения является воссоединением человека с полнотой Церкви через жертву Христа в Духе Святом. Первый плод крещения – прощение первородного греха, через который осуществилась власть демона над человеком. Прообразом этого таинства в Ветхом Завете служил обряд обрезания, который стал обязательным со времен Авраама, но существовал еще до Авраама у многих народов мира. Первым плодом этого обряда являлось включение ребенка в ветхозаветную Церковь.

В Послании апостола Павла к Колоссянам явно указывается связь между обрядом обрезания и крещения как прообразом и его исполнением. «Обрезаны обрезанием нерукотворенным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым; быв погребены с Ним в крещении» (Кол. 2, 11-12).

Второй прообраз таинства крещения в Ветхом Завете – это Ноев ковчег (1 Пет. 3, 18-21). Вместе с тем это образ Церкви, в которую человек входит через крещение. В волнах всемирного потопа погибло все человечество, кроме тех, кто вошел в ковчег, в том числе погибли дети и младенцы. Грех был уничтожен вместе с грешниками, так как в то время еще не было Церкви Христовой и возрождающего действия ее, которое могло бы исцелить душу человека, положить разделение между человеком и грехом, дать силы человеку противостоять тому потоку греха, зла и разврата, который покрыл землю до водного потопа.

Еще один ветхозаветный прообраз крещения – прохождение израильтян через Чермное (Красное) море. «Все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море» (1 Кор. 10, 1-2). Облако – символ благодати, море – купели крещения. Сам Моисей – прообраз Христа в смысле пророческого служения. Через Моисея дан Ветхий Завет, через Христа – Новый Завет. Израильтяне вышли из Египта вместе со своими семьями, они прошли по дну расступившегося моря, держа на руках своих детей и младенцев, следовательно, в событиях, имеющих прообразовательный смысл, участвовали младенцы.

(от католиков) Существенно, что главное значение термина «крещение» (в греч. «baptisma») – «погружение»: совершение этого таинства внешне сводилось главным образом к погружению в воду, которое сопровождалось призыванием Троицы. Но глагол «baptizein» имеет также значение «мыть», «очищать» (см. Мк 7, 4; Л к 11, 38). В ритуальном сознании ветхозаветного Израиля вода наделялась довольно широким спектром значений. Для библейского мира вода – это прежде всего источник и сила жизни. Земля без нее – всего лишь бесплодная пустыня, царство голода и жажды, где и человек и зверь обречены на смерть. Но вода может быть и стихией смерти, как, например, опустошительный потоп, обрушивающийся на землю и уничтожающий все живое. И, наконец, при отправлении культовых действий, как, впрочем, и в быту, вода служит для омовения людей и предметов и очищения их от грязи повседневности. Таким образом, вода – то живительная, то разрушительная, но всегда очистительная – самым тесным образом связана с жизнью и историей человека.

С религиозной точки зрения вода очень много значила для Израиля. Она символизировала живительную силу Бога, Источника всякой жизни. Она была знаком Его дружбы (когда Бог в изобилии дает Израилю воду, Он предстает как источник спасения, дружбы, благоволения). Вода – это и символ очищения, происходящего через омовение: она предстает и как средство достижения ритуальной чистоты, необходимой для совершения важнейших обрядов, и как символ наступления мессианской эры (см. Ис 4, 4; Зах 13, 1).

Есть в Ветхом Завете и некоторые события, связанные с водой, ставшие затем знаками-символами в Священной истории:

– Дух Божий, носящийся над первозданными водами (Быт. 1. 2);

– потоп – стихийное бедствие, очищающее мир и являющееся судом Божиим (Быт. 6-8);

– имя «Моисей», значение которого толкуется в Ветхом Завете как «спасенный из воды» (Исх. 2. 10);

– переход Израиля через море (Исх. 14-15) и через Иордан (Ис. Нав. 3)

– вода, пробившаяся через скалу и утолившая жажду Израиля (Исх. 17. 1-7)

Так за сотни лет до того, как совершилось наше Искупление и для каждого верующего во Христа появилась возможность вхождения в семью детей Божиих через крещение, Провидение являло образы этого таинства избранному народу, благословенный остаток которого стал семенем Христовой Церкви.

О. Бернардо Антонини

Журнал «Истина и Жизнь» № 1-2 за 1993 год